Я рассмеялся:
– Или: ты доверился, твое доверие оправдали, в результате ты выиграл.
– Шах, – сказал Боб. – Можно подумать, что такое случается сплошь да рядом.
– Жизнь не только в том, чтобы оставаться при своих.
Боб фыркнул:
– Поэтому, вернувшись в город, ты первым делом созвал всех своих друзей, немедленно объяснил, что тебе требуется помощь и всецело доверился им.
Я, нахмурившись, смотрел на дорогу.
– А не так, что первым делом ты вломился к одному из друзей, разворотил его жилище, украл могущественного магического советника, чья преданность переходит в руки того, кто на данный момент владеет старым черепом – и сделал все это для того только, чтобы получить подхалима, который будет соглашаться со всем, что ты скажешь, вместо того, чтобы напрягать тебя диспутами. А единственные существа, которым ты позволяешь помочь тебе – стайка крошечных фэйри, которые готовы целовать землю, по которой ты ступаешь, и только потому, что ты покупаешь им пиццу. – Боб снова фыркнул. – Я вижу, насколько для тебя важно доверие, босс.
– Ясное дело, именно поэтому я тебя и взял, – сказал я. – Потому что мне необходим подхалим, а ты в этом деле непревзойден.
– Эй, я всего лишь зеркало, босс! Не моя вина, что у тебя такая двойственная натура.
– Вовсе она не двойственная.
– Ну, тебе лучше знать, но ведешь ты себя как придурок, – заявил Боб. – Если это не двойственность, значит, Мэб уже повлияла на тебя. Такое поведение здорово отдает дурдомом. – Он обиженно засопел. – Кроме того, не будь ты таким двойственным типом, я не стал бы нести всю эту хрень, как ты думаешь?
Я собирался сказать что-нибудь посаркастичнее, но внезапно в десяти футах от носа старины Кадди загорелся красный свет. С долю секунды я смотрел на него, потом вдавил тормоз в пол. У меня было лишь мгновение, чтобы сообразить, что это не светофор – Тук-Тук, аура которого сияла ярко-алым светом, отчаянно размахивал руками, зависнув над капотом машины. Когда Кадди двинулся по инерции вперед, я увидел, как Тук сделал несколько шагов вперед, пробежал вверх по лобовому стеклу и исчез из поля зрения.
Когда тяжеленная детройтская железяка начала скользить по асфальту, я увидел какой-то предмет, возникший из воздуха прямо передо мной. Он упал на дорогу и, кувыркаясь, покатился по ней. В следующее же мгновение я распознал в нем обычный вещмешок из черного нейлона.
Затем мир побелел, и кувалда размером с Крайслер-билдинг пригвоздила меня к сидению Кадди.
Глава 12
Бомба взорвалась футах в пятидесяти от машины.
Терапия Мэб не была напрасной. На голом инстинкте я уже начал выстраивать оборонительный щит, когда все внезапно грохнуло. У меня не оставалось времени на создание приличного щита, но даже то, что я успел сделать, спасло меня от потери сознания.
Взрывы – невероятно громкая штука. Если вам не доводилось оказываться рядом с одним из них, вы не поймете его абсолютного жесточайшего неистовства. Он не воспринимается как обычный звук, типа выстрела. Это просто сконцентрированная ужасающая мощь в воздухе, внезапный удар молота, дезориентирующее давление, словно вас сбил грузовик вроде гигантского матраца на колесах.
Глохнешь сразу. Остается лишь знакомый пронзительный звук на высокой частоте, правда, никто не рвется объяснить, что это проверка оповещения гражданской обороны. Повсюду пыль и дым, ты ничего не видишь. Мышцы не желают слушаться. Ты приказываешь им двигаться – мимо. Может, они и двигаются, а может, и нет. Трудно понять, где верх, где низ. Не в том смысле, чтобы понять рационально, умом – просто твое тело, похоже, забыло, что такое обычное ощущение силы тяжести.
И даже если что-нибудь острое на лету не пробило тебе один из твоих любимых органов, раздавшийся неподалеку взрыв оставляет тебя полуослепшим, глухим и в доску очумевшим.
Беззащитным.
Мгновение назад Кадди скрежетал, визжал и юзом скользил к вещмешку. В следующий момент я таращился на облако пыли и размытое изображение кирпичной стены, в которую влип капот Кадди. Ветровое стекло превратилось в паутину трещин, за которыми было трудно вообще что-либо рассмотреть. Да еще адская боль в груди.
Я судорожно ощупал грудь непослушными пальцами и решил, что машина, которой снабдил меня Ситх, оснащена армированными стеклами, иначе осколки лобового стекла уже смешались бы с моими кишками. Перед глазами плясали яркие и колючие огоньки. Я не мог сфокусировать зрение, чтобы следить за ними. Запахи были невероятно резкими, а воздух наполнился едким густым дымом, с раздражающими оттенками веществ, которые не дружат с огнем. Совсем неподалеку я чуял бензин. Боковым зрением видел свисающие провода. Они плевались белыми искрами рядом с машиной.