Да он наверняка его сменил, но Курту ничего не оставалось. Так что он пришел к дому со смутно знакомым номером, засыпанным снегом, поцеловал закрытую дверь, и собирался уже было уйти, как нос к носу столкнулся с Брандом, тащившим в охапке коробку с продуктами. — Ого, — удивился Бранд и, подумав еще немного, повторил. — Ого.
— Я к тебе в гости, — пояснил Курт.
— Так я здесь давно не живу. Там мама, — Бранд протиснулся к двери и вбил код. — Зайдешь?
— Нет, я тебя здесь подожду. Ты же потом к себе?
— Ну, да. Хотя, судя по лицу, у Бранда были другие планы. Но кто же его спрашивает? Курт подождал в машине. Подождал еще немного, и когда уже решил звонить, на пороге наконец-то появился Бранд. Он открыл дверь на пассажирское сидение и виновато улыбнулся:
— Мама. Курт только пожал плечами и не без злорадства отметил, что Бранд вляпался в следы, оставленные Эфом, чего не заметил. Ну а Курт ничего не сказал, выезжая с улицы в том направлении, что указывал Бранд. Вечер прошел, вопреки стараниям Бранда, довольно уныло. По крайней мере, Курт пожалел о том, что пришел, буквально через пару часов. Но уже позже, к самой ночи, когда процент аквавита переполз за границу разумного, стало веселей. Легко и непринужденно. А еще раз пять звонил Ганс. Не из-за того, что сильно хотелось пообщаться, вовсе нет. Просто дважды они даже не услышали, что кто-то звонит, на третий раз из-за отсутствия Курта в комнате трубку понял Бранд и что-то невнятно бормотал, на четвертый раз Ганса обматерил сам вернувшийся Курт. Ну а на пятый разговор все-таки состоялся. Ганс очень интеллигентно обругал Курта, после чего сообщил, что им завтра на выезд. Им — это ему, бензомастеру (он принципиально не называл, а может, даже не знал имени Эфа) и Грегору. На вопрос, зачем тащить в патруль Грега, Ганс ответил что-то вроде «чтоб было» и положил трубку, не забыв пообещать, что разбудит его завтра за пару часов до патруля. Конечно, звонка они не услышали. И второго не услышали, и третьего. И даже когда звонил Грегор, до которого Ганс добрался раньше — не услышали. А потом все-таки проснулись и с больными головами долго бегали по квартире. Точнее, бегал Курт, Бранду-то было бегать не с чего. Вот он и лежал, свесившись с кровати, и пристально наблюдал за мучениями друга. Пообещав еще раз как-нибудь обязательно зайти, Курт выбежал на улицу, на ходу общаясь по двум линиям с Гансом и Грегором.
Первому клянясь, что уже за чертой города, а второму обещая, что уже вот-вот, уже на подъезде, вот-вот, будет через пять минут, уже поворачивает на улицу. На выезд они, конечно, опоздали, что дало Грегору полное право пилить брата до тех пор, пока терпение не кончилось даже у Эфа.
Терпение Эфа кончилось, стоило только выехать за черту города.
Когда в окно бросило комья первого потока снега, бензомастер взорвался: — Заткнулись быстро, оба! Грег с квадратными глазами уставился на мастера, сидящего на заднем сидении, а Курт едва не выпустил из рук руль. Джип повело, тряхнуло, но обошлось без потерь. Бензомастер, достигший нужного эффекта, выглядел довольным. Грег, ошарашенный не то его словами, не то способностью мастера говорить, молчал, задумчиво теребя шов на перчатках. Курт сосредоточенно вглядывался в серость за окном, надеясь рассмотреть и не пропустить нужный поворот. И, только повернув, как ему показалось, в правильном месте, смог расслабиться и перевести взгляд на брата. Тот пожал плечами. — Это может быть просто совпадение. Курт напряженно кивнул. — Ничего в этом такого нет. Курт кивнул еще раз, поймал через зеркало заднего вида маслянистый взгляд бензомастера и вздрогнул. Оставшиеся пять километров проехали в полной тишине, если не считать тиканье датчиков да нервный писк навигатора, когда тот считал, что они сбились с пути. Вьюга усилилась, залепив все окна, кроме того, по которому елозили дворники. Видимость стала даже хуже, чем можно было представить, фары желтоватыми полосами взрезали молочную пелену. Стоило въехать в сектор Хетта, как все вокруг пожелтело. Как будто кружащийся вокруг снег отовсюду подсвечивался сотнями желтых огоньков. Это можно было бы принять за освещенную улицу, за мягкий свет из окон домов, если бы только Курт не знал, что здесь нет никаких улиц, никаких домов. То есть раньше, может, здесь что-то и было, но сейчас — ничего. — Мы куда-то приехали? — неуверенно предположил Грегор, заправляя рукава своего костюма под перчатки. У него тоже был свой комбинезон, но без бензомастера он мог согреть только на очень короткое время. — Приехали… — мрачно пробормотал Курт, следя по навигатору, как стрелочка джипа наползает на красную точку. Стрелка ткнулась носом в пульсирующий круг, и Курт остановил машину, врывшись капотом в сугроб. — Эф, подходи к двери. А ты оставайся здесь, мы скоро вернемся. Грегор насупился, но промолчал. А чего он ожидал, что его с первого же дня не только в Патруль возьмут и пошлют на выезд, но и из машины позволят выползти? Ну, это уж как-то слишком. — Сиди здесь, — терпеливо попросил Курт, начав вылезать из машины только тогда, когда Эф, потеряв терпение, постучал в окно. Нервный как-то бензомастер получился… — Ну, пошли, — подцепив все провода к плечу, Курт кивнул перед собой и пошел первым. Чуть посветлело, но желтизна никуда не пропала. Из-за тепла, разлитому по всему телу, и желтоватого мягкого свечения снега, казалось, что никакой зимы нет, а вокруг — летнее утро, с его рассеянным зыбким светом и кружащими в воздухе пылинками. Но нет — Курт быстро стряхнул с себя наваждение — вокруг была кромешная бесконечная зима. Стоило уже к этому привыкнуть.
— Это точно не могут быть фонари, — скорее убеждая себя, пробормотал Курт в динамик. Эф обернулся к нему и кивнул.
— Скорее, это какой-то еще неизученный эффект, — согласился бензомастер. Но практически тут же все сомнения Курта развеялись: он вляпался непосредственно в этот «неизученный эффект». Мысок ботинка поддел и перевернул самый обычный, допотопный фонарь, которые перестали производить еще в прошлом веке. Стекло треснуло, огонек погас, горячее масло потекло по насту, продавливая в нем желтоватый узор. Вокруг стало на один залитый мягким светом участок меньше. Эф мгновенно оказался рядом, едва не сорвав провода, присел рядом с разбитым фонарем, потрогал масляный след и заметил: — Интересные дела творятся. Курт согласно кивнул, а бензомастер уже волок его куда-то сквозь снег. Провода, натягиваясь, дрожали, и Курту приходилось постоянно придерживать у разъема, чтобы не терять контакт. Эф куда-то очень торопился. Желтый свет постепенно гас, собираясь в жгуче-яркий светлячок где-то далеко впереди, куда уходили провода. Наконец-то Эф остановился, позволив Курту подойти поближе. Бензомастер стоял, возвышаясь над проваливающимся по колено под снег Куртом, держа в обеих руках по охапке фонарей. В одной руке семь, в другой — пять. Все, что удалось собрать на пути. За ними тянулся длинный коридор, будто выстеленный белоснежным полотном. А впереди и по бокам — все равно мягкий буран, наполненный желтоватыми отблесками. Снег начал утихать, обнажая островки заметенных фонариков. Свет угасал вместе с непогодой. Курт практически ничего не видел, несмотря на улегшийся буран. В каком направлении машина — непонятно. Но Эф видел все куда лучше его. Он резко рванул с места, отшвырнув фонари и вырвав провода, темной фигурой исчезая в белом мареве. Курту не осталось ничего другого, кроме как бежать следом, чувствуя, как с каждым движением все хуже сгибается комбинезон, постепенно охватываемый холодом. Но до машины он все-таки добрался, благо, она оказалась не очень далеко. То, что Курт увидел дальше, не подвергалось никакому пониманию. Грегор, видимо, все-таки вылез из машины. Не мог не вылезти именно потому что старший брат просил его этого не делать. Эф был поблизости — осторожно, крадучись, подходил к нему, протягивая руку. Но с другой стороны за рукав Грега уже держал он. Серый сгусток бурана, отдаленно напоминающий человеческую фигуру и похожий на полный антипод Эфа. Изморозь бежала вверх по рукаву грегоровой парки, добралась до капюшона и схватилась за лицо, которое мигом посерело и пошло мелкими трещинками, как весенний лед. Курт с трудом перенес вес на другую ногу и снова по колено ушел в снег, проламывая ладонями наст. Все, что ему осталось — это наблюдать, как вытянутая аномалия медленно поглотила его брата, несмотря на то что бензомастер, в одно мгновение оказавшись рядом, тянул его за другую руку на себя. Куртку быстро схватило льдом, рукав хрустнул и вывернулся под углом. Рука Грега осталась у Эфа, в то время как сам он начал заваливаться вперед, пока не зарылся лицом в снег. Серое существо зарябило, плеснуло на мастера и распалось, слившись со снегом. Эф осторожно положил руку на снег и подошел Курту, помогая ему выбраться из снежной западни и встать на ноги. Только выпрямившись, несмотря на потрясение, несмотря на острые кристаллики, слепливающие ресницы, на бьющееся где-то в горле сердце, Курт заметил, что бензомастер стал непропорционально ниже ростом — на голову, а то и на две. Просто вжался в землю, раздавшись при этом в плечах. — Что это было, — с трудом разлепив губы, без эмоций поинтересовался Курт. Ледяной воздух резал горло. — Серые, — со вздохом ответил Эф. Голос у него тоже изменился, хоть и не утратил знакомых интонаций. — Поедем. Нам нужно отвезти его домой. — Домой, — угрюмо повторил Курт, цепляя к плечу провода и чувствуя, как медленно начинает нагреваться костюм, и как с тихим хрустом отваливается наледь.