— Эй! Что за прием? Мне осточертело сидеть взаперти, вот я и решил прогуляться сюда. Может, мне захотелось попикироваться с Плоскомордым.
— Здорово. И поэтому ты решил появиться здесь в таком виде. Ты похож на потерявшуюся собачонку, побывавшую в хорошей драке. — Он толкнул меня к зеркалу.
Левая сторона моей физиономии побурела от запекшейся крови.
— Дьявол! А я-то думал, что увернулся. — Похоже, Коротышка каким-то образом достал меня, пока мы танцевали над его дружками. Я до сих пор не чувствовал пореза. Ну и острый же у него нож!
— Что произошло?
— На меня набросилась шайка твоих чокнутых собратьев. Чако. — Я показал ему три ножа. Они выглядели, словно близнецы, у каждого — восьмидюймовое лезвие и желтоватая рукоятка слоновой кости с инкрустацией в виде маленькой стилизованной летучей мыши.
— Сделаны на заказ, — сказал Морли.
— На заказ, — согласился я.
Морли наклонился к переговорной трубе, соединяющей его с барменом:
— Пришли мне Рохлю и Слейда. И пригласи Тарпа, если он заинтересуется. — Морли заткнул трубу и посмотрел на меня: — Во что ты ввязался на этот раз, Гаррет?
— Ни во что. Я в отпуске. А что? Ты подумываешь о возможности избавиться от части своих долгов? — Я понял, что не стоило так говорить, прежде, чем закончил фразу. Морли был обеспокоен. Когда Морли тревожится обо мне, лучше заткнуть пасть и слушать.
Вошли его подручные, Рохля и Слейд. Рохлю я уже знал. Это здоровый, неряшливый, заплывший жиром толстяк. Он силен, как мамонт, крепок, как скала, жесток, как кошка, проворен, как кобра, и полностью предан Морли. Слейда можно было принять за родного брата Морли. Невысокий, по человеческим меркам, чернявый и худощавый красавчик с грациозными движениями и непрошибаемой самоуверенностью. Он, как и Морли, отдавал предпочтение кричащим нарядам. Впрочем, Морли в этот вечер выказал больше вкуса.
— Мне удалось не заключить ни одного пари за месяц, Гаррет, — похвастался Морли. — Благодаря силе воли и небольшой помощи друзей.
У Морли слабость к азартным играм. Дважды он прибегал к моим услугам, чтобы вылезти из долгов убийственного размера, которые грозили ему серьезными неприятностями.
Вегетарианский бар с рестораном и притон головорезов — скорее хобби и прикрытие Морли, нежели бизнес. Его настоящее занятие — бить по коленным чашечкам и проламывать головы. Поэтому около него и болтаются рохли и слейды.
Вошел Тарп. Он молча кивнул присутствующим и плюхнулся в кресло.
Род деятельности Плоскомордого Тарпа — нечто среднее между специализацией Морли и моей. Он готов поколотить кого-нибудь за приличную мзду, но убивать не станет ни за какие деньги. Главным образом он выполняет работу телохранителя и сопровождающего. Если его по-настоящему прижмет, он возьмется за вышибание денег из должников.
— Что ж, к делу, — сказал Морли, видя, что все на месте. — Гаррет, ты избавил меня от необходимости прогуляться. Я собирался заскочить к тебе после закрытия.
— Зачем? — Они смотрели на меня, словно я был экспонатом на выставке уродов, а не скромным экс-моряком, работающим на самого себя.
— Ты уверен, что не вляпался ни во что скверное?
— Уверен. В чем дело?
— Заходил Садлер. Большой Босс послал его с поручением во все питейные заведения. — Большой Босс — это Чодо Контагью, король танферского преступного мира. Очень плохой человек. Садлер — один из его заместителей, человек еще более мерзкий. — Кому-то нужна твоя голова, Гаррет. Большой Босс велел сообщить всем, что любой, кто попробует тебя тронуть, ответит перед ним.
— Продолжай, Морли.
— Разумеется, Чодо с заскоками, словно фея под кайфом. Ты, наверное, слышал, что у него мания на почве чести, взаимных любезностей, одолжений и тому подобной муры? Так вот, он считает, что в большом долгу перед тобой, и одержим желанием сберечь тебе жизнь. На твоем месте я спрятался бы за ним, как за личным домашним баньши.
Мне вовсе не нужен ангел-хранитель.
— Это хорошо только, пока он жив. — Большие Боссы умирают почти так же часто, как карентийские короли.
— И ты кровно заинтересован в его здоровье, не так ли?
— Рука руку моет, — прогремел Плоскомордый. — Может, ты все-таки ухватился за что-нибудь горячее, Гаррет?
— Говорю же вам — нет. За последние десять дней я принял всего двух кандидатов в клиенты и отказал обоим. Я не работаю. И не хочу работать. Слишком многие вокруг меня любят трудиться. А я совершенно счастлив, когда просто сижу и наблюдаю, как суетятся все остальные.