— Они оставили его там, где он окочурился, — объяснил я. — С ним был по меньшей мере еще один раненый.
Свин хрюкнул и начал принюхиваться.
— Морли, я хочу тебе кое-что показать. — Я вручил Майе фонарь и стянул с мертвеца штаны.
— Что, какой-то новый вид извращения? — полюбопытствовал Морли.
— Погляди, ты видел что-нибудь подобное?
Морли умолк надолго. Наконец он поежился и покачал головой:
— Нет. Никогда ничего похожего не видел. Омерзительно. Как ты догадался?
— Это пятый за сегодняшний день. Все оттяпано начисто. — Я не стал вдаваться в подробности.
— Почему, черт побери, они позволяют проделывать с собой такое?
— В этом мире полно психов, старина.
— Вот уж не думал, что можно быть до такой степени психом.
— Просто у тебя думалка не работает.
— Ха! Сам дурак!
— Эй! Вы готовы? — оскорбленно спросил крысотип.
— Если готовы вы, — отозвался я.
— Отссюда уссол один двуногий. Он ранен, как вы и предполагали. — И Свин побежал вперед на всех четырех. Его ноги подворачивались, словно задние лапки у кузнечика. Он сопел, бормотал что-то себе под нос и несся аллюром, рыча на Майю, чтобы та потушила этот чертов свет.
След поворачивал на юг. Через полторы мили мы оказались в более приличной части города, не такой богатой, как Холм и окрестности, цепляющиеся за его юбки, но определенно заселенной людьми зажиточными.
У меня появилось ощущение, будто я упустил нечто важное. Я чувствовал, что мне известна какая-то существенная деталь, но не мог вспомнить, какая именно. Я принялся мысленно перетряхивать весь свой багаж.
Мне бы давно следовало понять, что такого рода усилия ни к чему не приводят. Через минуту у меня в мозгах царил полный хаос.
Мы настигли свою дичь в другом переулке.
— Мертв как бревно, — объявил Свин. — Часа два как окочурился.
— Он был один? — спросил Морли.
— Я говорил вам, что он был один? — оскорбился Свин. — Говорил. Он был один.
— Ну-ну, полегче.
Майя обыскала тело. Я не стал возиться в прошлый раз, решил, что это пустая трата времени. Майя ничего не нашла.
— Не знал я, что старик Пиготта на такое способен. Он всегда был болтуном. Мог заболтать кого угодно. Поножовщина не его стиль, — заметил Морли.
— Не думаю, что на сей раз ему дали возможность поговорить.
— Что будем делать теперь, Гаррет? — спросила Майя.
— Не знаю. — Я предпочел бы пойти домой и отоспаться. Мы явно зашли в тупик. — Можно пойти дальше. Вдруг нарвемся на что-нибудь интересное.
— Впереди ничего нет, кроме Мертвой Зоны, Страны Грез и Трясины Отчаяния, — сказал Морли.
Так в просторечии называют поселение дипломатов, район, где скучены главные храмы основных религий Танфера, и неприступный остров, где городские власти устроили два работных дома, тюрьму, сумасшедший дом и отделение Блэдсовской благотворительной больницы. Трясина окружена высокой стеной, не столько для того, чтобы помешать свободному перемещению горожан в обоих направлениях, сколько для того, чтобы не оскорбить взор прохожего, направляющегося в Мертвую Зону или в Страну Грез.
Конечно, дальше, на Южной Стороне, были заводы и ярмарочные площади, верфи, акры и акры кладбищ и большая часть городских объектов карентийской армии. Но, кажется, я уловил мысль Морли.
Скорее всего наши мертвые психи — порождение одного из трех названных районов. Трудно решить, который из них больше подходит на роль обиталища полоумных.
— Тот, кто послал этих типов, наверное, недоумевает, что с ними стряслось, — сказал я. — Я возвращаюсь туда, где прикончили Пиготту. Посмотрю, не объявится ли кто-нибудь.
Майя одобрила мою идею. Морли пожал плечами:
— У меня был тяжелый день. Я собираюсь хоть немного поспать. Если выяснишь что-нибудь интересное, Гаррет, мне бы хотелось об этом услышать. Ты со мной, Свин?
Крысотип хрюкнул.
И тут меня осенило. Свершилось!
— Подождите. Я хочу, чтобы вы взглянули на одну вещь. Вы все. — Я достал свою карту с монетами. — Посвети сюда, Майя.
— Храмовая чеканка, — объявил Морли. — Какого храма, сказать не могу.
Майя и Свин тоже не сумели добавить ничего нового.
— Они имеют отношение к делу? — поинтересовался Морли.
— Не к этому. Они имеют отношение к поганцу, который натравил на меня Снежка. Такими он расплачивался.
Морли сложил губы в трубочку:
— Сходи в Королевскую Пробу. Им положено хранить образцы частной чеканки.
Хорошая мысль. Жаль, что не моя. Я поблагодарил Морли и пожелал ему доброй ночи.