— Верное решение, — кивнул демон, — но тебе нужно бежать. Абаддон идëт сюда за Роджером. Не знаю, почему, но парень стал новым носителем одного из Знаков, и он хочет дать бой. Смиттаун не переживëт этой схватки… И я скорее всего тоже. Поэтому лучше беги сейчас.
— Никогда не пойму тебя, — голос Разаэля дрогнул, — ты что, не боишься смерти?
— Как ты? — беззлобно улыбнулся Абигор, — тысячи лет ты был учеником самого жуткого из ангелов, а всë ещё трусишь? Не думай, я не осуждаю. Иди, Разаэль, и пусть небо будет к тебе благосклонно. Унеси с собой и наши тайны.
И демон, обернувшись, покинул часовню. Десятки глаз ангела же начали беспорядочно крутиться в орбитах, отражая его мечущиеся из стороны в сторону мысли.
— А истинная смелость в том, чтобы умереть, но знать, что поступил верно… Роджер, скажи, как мне это почувствовать?
Бредя на запад, Бальтазар размышлял о том, что принесëт с собой приход Ангела Бездны. Эйб, конечно же, рассказал ему всë, и о новой силе Роджера, и о его желании сражаться до последнего. Демон не мог не отметить, что мальчишка мыслил крайне опрометчиво. Так опрометчиво, как умеют рассуждать только эфемерные хрупкие люди.
Битва с Абаддоном была бы ошибкой, приговором, подписанным всему Смиттауну, но куда больше Бальтазара тревожило то, что настанет после неë. Многовековой тайне ангелов и демонов придëт конец. В современном мире скрыть сражение таких масштабов было бы невозможно. Неизбежно поползут слухи. Люди станут осмотрительнее и обнаружат десятки и сотни нестареющих существ. Уберечь их от внезапного прозрения не удастся. Не станет ли это поводом для начала новой войны?
— Как мы это допустили, Эйб? — адресовал вопрос в пустоту Бальтазар, — люди ведь почти стали для нас причиной сложить оружие. А теперь, выходит, мы перестанем скрываться и от них.
Перед его глазами снова стояла африканская пустыня. Титанических размеров сколопендра с тонкими человеческими руками и горящим черепом вместо головы. Нападающая на неë гигантская желтоглазая змея на двух ногах, похожая на бескрылую виверну. Они сражались, не сдерживаясь, и для случайного зрителя они были богами. Но времена менялись, и теперь их назовут чудовищами. Сотни и тысячи таких монстров будут биться не на жизнь, а на смерть в центрах людских городов, над их головами, не считаясь с потерями. Ведь если им больше не нужно будет скрывать своë присутствие, то зачем терять преимущество в силе? Бальтазар боялся одного: как бы неожиданная вседозволенность не привела к полной гибели человечества, когда последний виток войны вспыхнет с новой силой…
Задумавшись об этом, демон на секунду ощутил, что падает. К счастью, его нога всего лишь соскользнула в небольшую ложбинку в земле. Неглубокую, уже поросшую травой, явно оставшуюся от пересохшей речушки. Лежавшие здесь обточенные камни подтверждали эту гипотезу. Картина была крайне живописной, и это признавал даже Бальтазар, никогда не привязывавшийся к месту. Он до конца не понимал любви своего друга к холмам около Смиттауна. Почему они направились именно сюда, остановившись в опасной близости от базы сильнейшего из архангелов, врага всего демонического рода?
И вдруг демона осенило. Ответ буквально был у него под ногами. Вернее, сейчас требовалась недюжинная внимательность, чтобы заметить важные мелкие детали. Те мелкие детали, о которых говорил Эйб. Закрыв глаза, Бальтазар будто сам услышал, как когда-то вода в этой речушке задорно скакала по камням, петляя всë дальше и дальше на юг. Здесь она мелодично звенела, а там тихо шептала. Два потока общались между собой.
— Чëрт возьми, Эйб…
Высохшая речушка, на которую наткнулся демон, ещё несколько веков назад называлась рекой Святого Артура.
Глава 17. Присутствие Бездны
— Погоди, что?! Роджер, о чëм ты говоришь? Ангел Бездны идëт сюда, а ты всерьёз собираешься с ним сражаться?!
— Верно. И ожидаю того же от тебя.
— Это безумие, — вздохнул Натаниэль, — и думать забудь. Ты хочешь выступить против того, кто владеет шестью Знаками Бездны, имея в своëм распоряжении всего один!
— А я вот не упрекал тебя в безумии, когда ты, рискуя своей и чужой жизнью, спасал безвольную марионетку нашего врага, — Роджер презрительно покосился на стоявшую за плечом ангела Лючию.
— Парень, ты нарываешься! — огрызнулась она.