– Это смесь камфоры и спилантеса[8]. Поможет обезболить кожу, хорошо?
Стиснув зубы, я кивнула.
Даника размазала пахнущую мятой грязь по всей руке. Я слегка дернулась от жгучего прикосновения, но смесь постепенно остывала, просачиваясь сквозь кожу в мышцы. Убрав баночку обратно в сумку, она взяла инструменты, сулящие невообразимую боль, и посмотрела на меня. Ее ослепительно красивое лицо с идеально высокими скулами, прямым носом и полными губами как будто лишилось всех красок.
Это не очень-то обнадеживало.
– Все равно будет больно, – тихо сказала она Зейну. – Тебе, наверное… лучше подержать ее.
Я сглотнула.
Зейн крепко обнял меня за талию и уложил на бок, а сам свернулся калачиком и закинул на меня ногу. Мои глаза расширились, и я едва не лишилась чувств. Помню, так же мы лежали с Ротом после того как…
Он прижал мое лицо к своей груди и крепко держал раненую руку.
– Я чувствую, как бьется твое сердце, – глухо произнес он. Его голос тонул в моих волосах. – Попробуй сделать пару глубоких вдохов.
Мое сердце уже готовилось выпрыгнуть из груди. Меня трясло от близости его тела и страха, рожденного прикосновениями холодных пальцев Даники.
– Я все сделаю быстро, – пообещала она. – Это займет считаные секунды.
Закрыв глаза, я сделала несколько глубоких вдохов и выдохов.
– Ладно. Я справлюсь. Я смогу.
– Конечно, сможешь. – Зейн потерся щекой о мою голову. – Ты такая сильная, Лейла. У тебя все получится.
Я почти поверила ему.
Когда игла пронзила кожу, я вытянулась как струна. Огонь просочился сквозь крошечную дырочку, воспламеняя все мое тело, словно меня сжигали на костре.
– Это нормально, – пробормотал Зейн, вплетая пальцы в мои волосы. – Все закончится, прежде чем… – Он крепче прижал меня к груди, заглушая крик, который вырвался из моего горла.
– Прости, – прошептала Даника. Ее руки слегка тряслись. – Я бы дала тебе обезболивающее посильнее, но Жасмин может заметить пропажу.
Огонь поднимался по моей руке, и я попыталась вырвать ее, но Зейн держал меня мертвой хваткой. С моего языка сорвались самые грязные ругательства, на что Зейн хрипло рассмеялся.
– Я даже не догадывался, что ты их столько знаешь, – сказал он.
– Плевать. Я хочу, чтобы она это прекратила. Сейчас же. – Я снова попыталась вырваться, но он лишь усилил хватку. – Остановись. Пожалуйста.
– Мы не можем остановиться, детка. Скоро все закончится. Уже полдела сделано, – утешал меня Зейн. Я вдруг почувствовала, как Бэмби заскользила вверх по моему бедру. Еще не хватало, чтобы она спрыгнула с меня и съела Данику. Но вот змея замерла. Может, Зейн прав, и у нее расстройство желудка? – И будешь само совершенство, – добавил он.
– Я не совершенство. – Все мое тело пульсировало, как одна зияющая свежая рана. Господи, что же я за слабак такой? Никакой терпимости к боли. Хотя, если подумать, мне сшивали кожу почти без заморозки. – От меня п-пахнет демоном.
– Не выдумывай. – Он как будто задержал дыхание, когда я снова крикнула ему в грудь. – Ты пахнешь, как… фрезия.
– Фрезия? Я… пахну кровью и демоном, – хрипло прошептала я и, когда Даника сделала еще один стежок, сжала его руку так, что хрустнули кости. – Извини, – задыхаясь, выпалила я.
– Все нормально. – Зейн вжался в меня, и наши тела как будто слились в единое целое. – Ты не пахнешь кровью.
Я застонала, когда Даника потянула нить.
– Ты самый большой обманщик.
– Готово, – сказала она, издавая рваный вздох. – Я очень, очень сожалею.
– Я… да ладно, проехали. – Я уткнулась в грудь Зейна, вдыхая знакомый аромат морозной мяты. Пальцы ломило от боли – так крепко я вцепилась в его руку и рубашку. – С-спасибо.
Она глубоко вдохнула и быстро перевязала рану.
– Отдохни немного, чтобы организм пришел в себя, и еще помог бы глубокий сон, так ты быстрее восстановишься после кровопотери.
Глубокий сон означал заточение в каменную оболочку, где можно было отдохнуть на клеточном уровне, но я никогда еще так не спала. Если бы сегодня Бэмби не пришла мне на помощь, я бы, наверное, сменила облик, хотя не занималась этим с той ночи в спортзале. Но уснуть в обличье горгульи – я сомневалась, что у меня получится.
Не знаю, как долго мы лежали после операции. Все это время Даника сидела на краю кровати. Зейн гладил меня по спине, пока не утихла дрожь и не успокоилось в животе. Только потом он убрал с меня свою ногу.