Пит смотрел скачки и шоу Сирхана Сирхана.
Тот поедал шоколадки, ковырялся в зубах, ушах и пальцах ног, проигрывал ставки, скучнел, приставал к блондинкам и нес ерунду. Про евреев, РФК, «гнойных кукол Сиона» и арабское восстание. Выискивал в толпе евреев, чесал в паху, снимал туфли, потом прошагал в паддок. Пит не отставал. Сирхан стал докучать жокеям.
Когда-то я и сам был жокеем. Грумом, точнее. Ненавижу сионских свиней. Жокеи только хмыкнули — да пошел ты, на верблюде ты ездил, а не на лошади.
Сирхан побрел в бар. Пит последовал за ним. Сирхан пил водку из стопок, закусывая шоколадками, и жевал кубики льда.
Он по-прежнему выискивал евреев. Тщательно вглядывался в любое лицо со шнобелем крупнее среднего. Пересаживался с одного табурета на другой. Потом направился в сортир. Пит следил за ним.
Сирхан потащился вдоль писсуаров. Наконец он выбрал кабинку. Срал долго и громко. А когда вышел, над толчком было нацарапано: «Сионские свиньи! Евреи-кровопийцы! Смерть РФК!»
Пит позвонил Фреду О. Сказал: отличный кандидат. И поехал в центр, в здание суда, где располагалась служба контроля над проведением скачек. Купил пачку рисовых хлопьев, достал оттуда игрушечный жетон полицейского и, обманув тамошнего сотрудника, попросился проверить личные дела жокеев и прочих работников ипподромов.
Сотрудник показал ему нужный шкаф — с шестью литерными ящиками. После чего зевнул и отправился пить кофе. А Пит выдвинул ящик с литерой «С» и принялся перебирать папки. Вот он, «Сирхан, Сирхан Б.».
Пролистнув две страницы дела, Пит прочитал, что Сирхан таки был грумом. Несколько раз падал с лошади и сильно ударялся головой; слишком много пил и играл. И допускал антисемитские высказывания.
Там же он нашел записку: контролирующий орган отправил Сирхана к психоаналитику. По иронии судьбы — тоже сыну Сиона: доктору Г. Н. Блюменфельду в западный Лос-Анджелес.
Пит рассмеялся, вышел из здания суда, бросил монетку в щель таксофона и набрал номер Фреда О. И сказал: «Отличный выбор».
Он быстро и жестоко уставал. Это его убивало — за день он выматывался сильнее, чем раньше за неделю. В сорок семь — ходить с тростью!
Он приехал в свой мотель, съел прописанные врачами таблетки и принял капли, разжижающие кровь. Сунул в рот палочку «Никоретте» и поужинал низкокалорийной пищей, которая больше пристала какому-нибудь кролику.
Он вымотался и выдохся. Попытался заснуть, но никак не мог отвлечься от размышлений о недавних событиях.
Барби. Бойня на катере. Большая ложь. Уэйн. Убийство Кинга. Бобби.
Отношения с Барби имели смысл, а все остальное — нет. А Барби Бобби нравился. Она будет оплакивать Бобби. И может быть, поймет, что он причастен к его смерти. После чего скажет, что «это был последний раз». Или взбесится и бросит его. Уйдет насовсем — из-за Бобби и Джека.
Это его пугало. Это, и только оно. Он больше не сердился из-за того, что ничем не поможет Кубе. И больше ничего не страшился, кроме одного: потерять любимую женщину.
Я слишком устал от всего этого. Я уничтожен и разбит. Я раздавлен.
Перелистав «Желтые страницы», он нашел адрес психоаналитика и уснул.
Проспав шесть часов, он проснулся вполне бодрым. Даже смог выйти на улицу без трости. Г. Н. Блюменфельд практиковал на улице Пико, в западной части города.
Полтретьего утра — город еще спит.
Он припарковался у тротуара. Рассмотрел дом: оштукатуренное одноэтажное здание, шесть дверей в ряд. Достал свой фонарик-авторучку, перочинный ножик и пластиковую карту. Выбрался из машины и, пошатываясь, побрел — где моя трость, я вас спрашиваю?
Он добрался до двери и осветил замок. Вскрыл его с помощью лезвия и карточки. Так же покачиваясь, вошел. Отдышался и затворил за собой дверь.
Гостиная. Обои с рисунками в виде клоунов, письменный стол и кушетка. Боковая дверь, а на ней — кадуцей и табличка: «Г. Н. Блюменфельд». Он дернул за ручку — дверь отворилась. Кресло врача, картотечный шкаф и кушетка.
Дыхание по-прежнему было прерывистым, вдобавок закружилась голова. Он прилег на кушетку и засмеялся: я Сирхан Сирхан, берегись, РФК!
Отдышавшись, он перестал смеяться. Пощупал пульс: вроде в норме. Осветил картотечный шкаф, выдвинул нужный литерный ящик и стал в нем рыться. Нашел: одна папка, два листка — суммарный отчет о трех визитах.
Он принялся читать. Некоторые формулировки мгновенно бросились в глаза. «Нарушения памяти». «Импульсивное влечение к перемене мест». «Рассеянность». «Легко впадает в зависимость от более сильных личностей мужского пола, в особенности благосклонно настроенных».
Превосходно. Фред О. захлебнется слюной. Привет, наездник на верблюде!
Вставка: документ
11.04.68.
Заголовок и подзаголовок из газеты «Атланта конститьюшн»:
Вставка: документ
12.04.68.
Заголовок и подзаголовок из газеты «Кроникл» (Хьюстон):
Вставка: документ
14.04.68.
Подзаголовок из газеты «Майами геральд»:
Ущерб от беспорядков, вызванных убийством Кинга, еще предстоит оценить
Вставка: документ
15.04.68.
Заголовок и подзаголовок из газеты «Орегониан» (Портленд):
Вставка: документ
19.04.68.
Подзаголовок газеты «Морнинг ньюс» (Даллас):
Вставка: документ
20.04.68.
Заголовок и подзаголовок из газеты «Дейли ньюс» (Нью-Йорк):
Вставка: документ
22.04.68.
Подзаголовок из газеты «Сан-таймс» (Чикаго):
Вставка: документ
23.04.68.
Подзаголовок из газеты «Лос-Анджелес игзэминер»:
Вставка: документ
10.05.68.
Заголовок газеты «Нью-Йорк таймс»:
Вставка: документ
14.05.68.
Заголовок из газеты «Кроникл» (Сан-Франсиско):
Вставка: документ
15.05.68.
Подзаголовок из газеты «Лос-Анджелес игззэминер»:
Вставка: документ
15.05.68.
Подзаголовок из газеты «Сан» (Финикс):
Вставка: документ
16.05.68.
Подзаголовок из газеты «Чикаго трибьюн»:
Вставка: документ
22.05.68.
Заголовок и подзаголовок из газеты «Вашингтон пост»:
Вставка: документ
26.05.68.
Подзаголовок из газеты «Дейли ньюс» (Нью-Йорк):