Свинство, конечно. Я знал обо всем этом. Но никогда не слышал, что куалькуа возмущены положением дел. Впрочем, слышал ли рядовой хиксоид или пыльник о недовольстве людей?
– Счетчики прорвались на Землю. С единственной целью встретиться со мной. – Дед потянулся к бутылке и сам наполнил свою рюмку. – Они поняли… они сумели проанализировать мои тексты. Они знают, что я способен помочь.
Нет, стареет дед… Откуда у него такое самомнение? Ведь ничего за ним нет – кроме пары научных центров, занимающихся вопросами экстратерральной психологии, и фанатичной девушки. Ни доступа к кораблям нет, ни…
Впрочем, доступ есть у меня!
Как холодной водой обдало…
– Дед, а если счетчик соврал? – спросил я. – Если он не придет к тебе?
– Он говорил правду! – рявкнул дед.
– Если он сдохнет по пути? Ему надо преодолеть всю страну. Он чужой здесь, в совершенно незнакомых условиях, один на враждебной планете!
Дед опустил глаза.
– Он должен был готовиться, – хмуро сказал дед. – Обязан был все учесть. Данные о нашей планете есть у всех рас. Ты же знаешь принцип информационной односторонности Конклава? Мы не вправе требовать информации у более старых рас, но обязаны предоставлять…
– Знаю я, дед. Но все учесть он не мог.
– Я не удивлюсь, если он учел даже твой автобус с помидорами! – мрачно изрек дед.
– Вы еще подеритесь, – заметила Маша, накладывая себе салат.
Мы замолчали. Как-то и впрямь…
– Извини, дед, – сказал я. Мне вдруг захотелось выпить чего-нибудь. Не водки, конечно, но на кухне должно быть вино.
– И ты извини, Петя. – Дед потер лоб. – Тирана впусти, слышишь, скулит…
Я пошел на кухню, взял бутылку молдавского «Нигру де Пуркаль» и штопор. С крыльца и впрямь доносилось глухое рычание собаки. Дождь, что ли, снова пошел? Или пес счел себя обязанным присутствовать на ужине?
С бутылкой в руке я подошел к двери, включил в прихожей свет и стал отпирать. Тиран возбужденно завозился.
– Что ты шумишь, как крыса в подполе… – сказал я, отпирая. – Хоть бы гавкнул!
Нет, гавкнуть он и впрямь не мог…
Тиран, с видом исполненного долга, прошествовал в прихожую, волоча по полу обмякшее тело рептилоида. Могучие челюсти были крепко сжаты на горле счетчика. Пес бросил инопланетянина к моим ногам и толкнул меня мордой в коленку.
Хвали меня, молодой хозяин…
– Деда! – завопил я. – Дед!
Часть вторая
Алари
Глава 1
Весу в нем было, как в маленьком ребенке. Килограммов двадцать пять-тридцать. Я положил Карела на диван, пачкая грязью бежевый велюр, выпрямился.
Счетчик, наверное, пытался в последний момент свернуться в шар. Но не успел. Тиран происходит из славного, если в собачьих боях есть хоть какая-то слава, рода. Его отцом был знаменитый Темирлан, прославившийся тем, что в одиночку прикончил трех бультерьеров.
У рептилоида против него шансов не оказалось.
– Петя! – Дед схватил меня за плечо трясущейся рукой. – У вас были, были курсы космической медицины!
Я лишь головой покачал. Ну да, нам дали какие-то крохи знаний о том, как помочь выжить Чужим, если случай позволит выслужиться и спасти их жизнь. Кто чем дышит, кому и как можно остановить кровотечение.
Но про счетчиков я ничего не знал – даже есть ли у них кровь.
Я посмотрел на Машу – она тоже была в шоке.
– Как их убивать и пытать, ты придумала, – сказал я. – А как оживлять?
Вся ее уверенность куда-то подевалась. Губы дрожали.
– Карел… – безнадежно позвал дед. Присел на колени перед диваном, положил руку на шею Чужого. – Карел, не умирай!
Может, он уже умер… Крови никакой не было, и чешуйчатая шея рептилоида не выглядела сломанной, но может быть, он просто задохнулся? Он ведь дышит… это то немногое, что я знаю точно.
Тиран требовательно гавкнул и протянул к деду лапу. Просил рукопожатия.
– Уведи пса! – надтреснуто завопил дед. – С глаз моих!
– Почему сигнализация не сработала… – вдруг прошептала Маша. – Должна… была…
Я схватил Тирана за ошейник и поволок из столовой. Пес зарычал было, но, видно, почувствовал, что дело серьезное, и замолк. Я вышвырнул его в прихожую, закрыл дверь. Тиран жалобно заскулил, и моя ярость стихла.
– Ты не виноват, – только и сказал я. – Это мы идиоты…
Оставив растерянную собаку в одиночестве, я вернулся в комнату. Там ничего не изменилось. Акт второй, все те же, тело рептилоида на диване, дед на коленях, Маша в столбняке.
После лесоповала буду в уголке барака писать пьесу «Гибель Чужого».
– Нельзя предусмотреть все, – сказал я. – Дед…