Но по крайней мере люк может не открыться. И я исключу этот путь из числа возможных.
Я приложил ладони к люку. Толкнул его на себя, влево, вправо, вверх, вниз. Никакой реакции.
Тогда я просто постучал.
Тоже ничего.
Я постоял у люка, который, возможно, вел к свободе. Злобно ударил по нему судном – прокатился гулкий звон. И пошел по туннелю.
За спиной послышался звук открывающейся двери.
Нет, я бы не успел теперь напасть на алари безнаказанно. Время было потеряно.
Вот только в открывшемся люке стоял не алари, а тот самый мужчина, что дал мне свою куртку.
Мы не могли понять друг друга.
В комнате, куда меня ввел мужчина, было несколько кроватей, стулья – я с удовольствием вспомнил, что для того, чтобы сидеть, придуманы специальные подставки. И само помещение было больше, и какие-то вещи лежали на полу… эти люди были не пленниками, а гостями, пусть и не самыми уважаемыми. Все здесь казалось правильным, привычным.
Но понять меня они не могли.
Со мной говорили мужчина, женщина, старик. Кажется, на разных языках. Они пытались понять… пытался и я. Увы, незнакомые звуки не вызывали никакого отклика в мозгу.
Неужели мы тоже чужие? Несмотря на все сходство?
Старик взял меня за руку, показал на удавку. Я растянул шнурок и сделал такой жест, словно затягиваю петлю на чьем-то горле.
Они поняли и быстро заговорили между собой. Я ждал. Пусть мы из разных миров. Но мы слишком похожи, чтобы быть не-друзьями. Ведь мужчина дал мне куртку, а женщина коснулась лица с тем робким сочувствием, которое только и могла проявить при алари.
Мне нужна помощь. Без нее я пропал.
Но рискнут ли они?
Они замолчали. Мужчина подошел ко мне. Молча разулся, протянул мне ботинки. Стал снимать брюки.
Друзья…
Пока я одевался, он снял с пояса продолговатый чехол. Я взял его – внутри оказался длинный нож.
Друзья.
Брюки оказались чуть узкими, и я не мог справиться с застежками. Мужчина помог мне одеться. Теперь меня могли принять за него. Хотелось на это надеяться.
– Спасибо вам, – сказал я. Пусть они не поймут слов, они должны понять тон. – Спасибо.
Потом мужчина дал мне пистолет. Странная конструкция – толстая рукоять, широкий казенник, короткий ствол, заканчивающийся рубинового цвета полусферой. Мужчина передернул затвор – и очень осторожно положил пистолет в мою руку. Показал на спусковую скобу.
– У вас будут неприятности, – только и сказал я.
Тем временем старик достал из объемистой сумки лист бумаги и забавное, примитивное стило. Кажется, это был кусок графита, вставленный в деревянную оболочку. Начал рисовать схему – простенькую и вполне понятную.
Кружок – моя камера. Линии, ведущие от нее, – туннели в комнату охраны и в это помещение. И ветвящаяся линия – дальнейший путь.
Если масштаб соблюден правильно – не так уж и далеко до большого помещения. Видимо, надо пробираться туда.
– Мне нечем вас отблагодарить, – сказал я. – Но если мне удастся уйти…
Старик дал мне листок и поцеловал в лоб. Словно благословляя.
– Не надо оружия, – сказал я. – Алари поймут, откуда оно.
Видимо, они думали о том же. Мужчина взял меня за руку и быстро поднес ее к своему лицу. Вопросительно посмотрел на меня.
– Я не хочу, – сказал я. – Понял, но не хочу!
Они ждали. Тогда я размахнулся и изо всех сил ударил его по лицу. Мужчина пошатнулся, прижал к лицу ладони.
Может быть, алари поверят, что я отобрал у него оружие?
– Я благодарен вам, – прошептал я. – Спасибо. Мы будем друзьями.
Три поворота туннеля я прошел без всяких проблем. Но дальше туннель расширялся, выходя в темный зал. Я замедлил шаги.
Очень тихо. Неправильная тишина. Нечеловеческая.
Я поднял подаренное оружие. Хорошо бы было его проверить, но я не знал, каков в нем боезапас. На крайний случай у меня оставались нож, удавка и судно. Богатейший арсенал…
Зал был ромбовидной формы, почти неосвещенный, только кое-где в стенах мерцали прозрачные булыжники. И он был полон алари. Черные, как ночь, и почти белые, они лежали на полу перед причудливой формы возвышением. Прямых линий, похоже, эти существа не признавали. Возвышение немного походило на трибуну, но на нем никого не было.
Что они делают?
Последние минуты обогатили меня таким количеством новых понятий, что я мог выдвинуть массу гипотез. Молитва. Отдых. Работа.
Какая разница, мне надо прорваться сквозь зал, что бы в нем ни происходило.
Подаренный пистолет вряд ли имел большой энергозапас. Да и стрелять из него значило немедленно поднять тревогу. Я взял оружие в левую руку, а в правой сжал металлическое судно. Шнурком примотал его к кисти. Глубоко вздохнул и вышел в зал.