— И что за развлечения у вас?
— Почему это — у нас, Мишель? — ты теперь тоже по нашу сторону. Обычные развлечения, все как у людей: шмотки, цацки, игры, дружба, вражда, любовь, ревность, дети… Все как у простых обычных людей: у кого пасека, а у другого путешествия… Вот, в политику очень редко лезут, ну очень нечасто, по пальцам перечесть!
— А почему редко?
— Чисто мужской вопрос, девчонка просто бы кивнула — и все. Потому редко, что велик шанс наскочить на противоположные интересы огромного множества людей, а также и другой нечисти, аполитичной и, в то же время, не менее сильной. Оно, казалось бы, и пустяк на первый погляд — подумаешь, политика! — да только почему-то долгожителей среди нас, среди тех кто сунулся в политические воды, почти нет: ты, политик, всегда на виду, и неминуемо прорывается против тебя волна слепой и зрячей злобы, совместно людишково-колдовской, и слишком уж волна эта велика, чистое цунами, в то время как сторонников у тебя как у политика нет, во всяком случае — среди людей.
— А почему нет?
— Мишель, ну ёкалэмэнэ! Ты уже достал своими почему! Потому что! Потому что на линии фронта против тебя, против политика, злобная ненависть, а у тебя в тылу злобная зависть! Выживи, попробуй-ка, если на тебя зубы точат противники, да плюс так называемые сторонники, исподтишка!.. Ой… Тебе не кажется, что затишье у нас слишком долгое, а, Миш?
Ловкая особа эта Светка: увидев, что собеседник раздражен и нахмурился от ее сердитых слов, тотчас сбавила тон, переменила тему с отвлеченной на животрепещущую, улыбнулась, сделала большие виноватые глаза, придвинулась к нему поближе, смотрит снизу вверх, чтобы Мишке явственнее ощущалось, насколько он ее выше, мощнее… Он видит ее хитрости, он уже опытный, не раз и не два с девчонками на дискотеках и в походах обнимался почти по-взрослому, а все равно — приятно!.. Она что-то про затишье говорила…
Мишка спохватился и замер, прислушиваясь… а может уже и принюхиваясь… как гонимый зверь… Действительно странно, очень странно. Истукана поблизости нет, может, заблудился, на радость им со Светкой?.. Мишка уже научился отличать от других колдовских впечатлений — тот самый, особый, 'фирменный' микс из депресняка и ужаса, который исходит конкретно от Императора Павлика. И странность в том, что холодок на сердце есть, он сгущается и распространяется, но точняк, что не от Павлика…
— Хрень какая-то! Светик, вроде бы что-то такое есть вокруг нас, что-то угрожающее, но я не врублюсь — что именно?
Светка мелко покивала и вцепилась в Мишкину ладонь.
— Миш, я пока сама не очень… я тоже вроде бы что-то такое чувствую, но ты здесь больше освоился… Ладно, в другой раз побоимся, а сейчас дело надо делать. Стой здесь и не отрывай от меня взгляда. Заметишь что-нибудь этакое — сразу кричи.
Света разжала пальцы — видно было, что с усилием, с неохотой, потом развернулась и медленно, словно крадучись, пошла прочь от Мишки, в сторону закрытого наглухо, замазанного известкой отверстия, похожего на шлем витязя из компьютерной игрушки 'Богатыри'; наверное, когда-то здесь было окно или бойница…
Откуда им обоим было знать, что именно в этом укромном закутке Михайловского замка, поближе к своим водяным владениям, подальше от сгустков ей чуждой околочеловеческой ауры, свила себе гнездо нечисть и нежить по прозвищу Авралка. Демон Император Павлик основательно ее потрепал, почти до развоплощения, но она все-таки уцелела и теперь изнывала от лютых ран, злобы и неутолимого голода.
'Света, стой! Не ходи туда!' — Мишке очень хотелось прокричать это предупреждение вслух, но он не решился, понадеявшись на Светкины умения и опытность.
Что-то косматое и черное, чернее окружающего мрака, выскочило то ли из этого замурованного отверстия, то ли упало с потолка — мгновение! — и черная тварь словно медуза или кракен облепило со всех сторон Светкину голову, грудь… Коридорное пространство прошил очень высокий свист, почти ультразвук, способный свести с ума и парализовать все живое вокруг. Но как раз на Мишку свист произвел действие почти противоположное. Он видел, что оглушенная Светка без памяти оседает на каменные плиты, он мгновенно вспомнил, где уже слышал этот вой-свист…