В магазине было чисто, светло и уютно. К нам подошла улыбчивая девушка в кремового цвета мантии и с бейджем. Анна Смирнофф приветливо улыбнулась и на чистом английском поинтересовалась, чем нам помочь. Меня это, честно говоря, приятно удивило. Русские маги-эмигранты, похоже, чувствовали себя здесь вполне себе хорошо. Всё-таки в такой магазин в местном обществе кого попало не берут.
После выбора нарядов, примерки, определения цвета и покроя, я стала обладательницей пяти школьных мантий и пяти выходных; для простого шатания по замку во внеурочное время я попросила ничего не покупать, ибо из своих старых платьев и мантий я ещё не выросла. Там же мы купили мне симпатичную приталенную форму, мягкие джемпера и гольфы, я обзавелась несколькими комплектами новой обуви. Купили белые шарфы и галстуки. Мама объяснила, что сразу же после распределения они поменяются на цвет факультета. Интересно, это влияние магии замка?
После этого я просто затаскала маму по лавкам. Сначала мы посетили Магазин котлов, где купили нужные для зельеварения. Потом пошли в Магазин письменных принадлежностей, где я купила карандашей, перьевую ручку, хороших перьев и несколько видов чернил. Почему-то цветные чернила были непопулярны. Исправим.
Пройдя все магазинчики, в которых нужно было купить что-то для школы, я потащила маму в чайную. Это было вызвано тем, что в Хогвартсе не было возможности попить чай где-то вне кухни, а мне хотелось порадовать себя, сестрёнок и, возможно, однокурсников. После этого мы зашли в Зелья Дж. Пиппина, где закупилась зельями первой помощи и безоаром. Последним в большом количестве, впрочем, как и прочими нейтрализаторами. Лимонные дольки директора доверия не внушали.
После походов по многочисленным лавкам я устала, как со… я очень устала. Но на пути был ещё один магазинчик. «Волшебный зверинец» встречал покупателей невообразимым гвалтом. То тут, то там сновали дети, выбирающие себе пушистого (и не очень) друга. Моё внимание привлёк громадный кот совершенно бандитского вида. Огромный, серый с полосками, с порванным ухом и янтарно-жёлтыми глазами, он шипел на всех, кто пытался к нему приблизиться.
— Это книззл, — объяснил продавец и хмуро посмотрел в сторону котяры. — Никто не помнит, как он у нас появился… да и вредный он, так что хозяев вряд ли найдёт.
— Хочу его, — заявила я и осторожно подошла к котейке. — Привет, малыш… Ну, как ты тут? Тебя здесь наверняка все достали… А тут ещё и противные дети… Пойдём домой?
Кот, поначалу недоверчиво шипевший, навострил ушки.
— Я не знаю, где ты жил до этого, но я живу в большой старой усадьбе с огромным двором, в полях… А скоро я поеду в замок, где будет много кошек, где я буду жить в подземельях, в которых тебя никто не тронет… Поехали?
Кот, с видом обиженного лорда, боднул меня головой в протянутую ладонь и потопал к Друэлле. Ох, недооценивают волшебники книззлов, ох недооценивают…
***
Вплоть до самого отъезда я налаживала отношения с Лютиком. Назвала я его в честь кота Прим, сестры Китнисс из Голодных Игр. Живучая и вредная тварь, в общем. Думаю, это мне удалось. Теперь скотина спала исключительно со мной и шипела на любого, кто повышал на меня голос; Сигнус хмурился, я ехидно усмехалась. Шах и мат домашней тирании.
Вечером я собирала чемодан, слушая сухие замечания леди Кассиопеи. Женщина, едва сдерживая слёзы, качала головой.
— Если бы у меня была такая дочь, как ты… Чёртовы мальчишки…
Здесь нужно было бы рассмеяться, но, кажется, детская сущность пересилила мой разум. Через несколько минут плакали уже двое: я и портрет.
На вокзал меня провожали родители. Сунув несколько галеонов мне «на сладости», Сигнус быстро попрощался со мной и разговорился с Абраксасом, который собственно, провожал Люциуса. Попрощавшись с родителями, мы с мальчиком сели в одно купе. Скоро нас нашли Белла, Меда и Натан. Их компании я была рада, так что с удовольствием подвинулась.
Болтали мы о пустяках, жевали шоколадных лягушек, и надо же мне было всё испортить. Я, совершенно не задумываясь о последствиях, ляпнула:
— Интересно, а на какой факультет поступит Долохов?
— Ты чего так им интересуешься? — хитро поинтересовалась Анди, усмехаясь. Вот же лиса, знает ведь, что Люцик сейчас бушевать начнёт.
Блондин поджал губы и развёл руками.
— Скорее всего, на Слизерин. Его семья поддерживала Грин-де-Вальда, первого Тёмного Лорда.
— А есть второй? — с интересом спросила Фелисия.
— Есть, — согласилась я. — Борется за права чистокровных путём массового истребления маглов и магов.
— Зазнавшийся полукровка, — ядовито бросила Белла, а Меда согласно кивнула. Натан медленно качнул головой.
— Моя семья вроде не хочет его поддерживать и теперь я понимаю, почему. Если этого не сделали Блэки…
— …то этого не сделает практически никто, — задумчиво согласился Люциус.
Все притихли, неожиданно понимая, во что это может вылиться. Даже Лютик, оравший всю поездку, неожиданно заткнулся. Я шептала давно позабытую песню, медленно покачиваясь ей в такт, Меда тихо подпевала, остальные тихо переговаривались или смотрели в окно.
Вскоре мы прибыли в Хогвартс. Натан крепко вцепился мне в руку, говоря о том, что проводит. Я вежливо отказалась и осталась вместе с Люциусом и сёстрами; блондин воспрял духом и принялся рассказывать мне о Хогвартсе. Признаюсь, информация была не лишней, ибо историю Хогвартса я не читала вообще. Просто не успела. В последнее время я поднатаскивалась в боёвке, ведь у меня забрали целый год тренировок, училась летать на метле, которая прекрасно меня слушалась, и изучала всевозможные зелья (в том числе и нейтрализаторы к ним). Врач всегда останется врачом, что поделать.
Встречал нас Хагрид. Я быстро наложила на себя и своих друзей водоотталкивающие чары, старшие, ещё не усевшиеся в карету, тихо посмеивались моей сообразительности. Сёстры и Нотты распрощались с нами, пожелав удачи; Белла тихо похвалила чары; Меда прозрачно намекнула садиться в одну лодку с Люциком. Каждая в своём репертуаре, в общем.
Хогвартс производил неизгладимое впечатление. Огромный замок, он будто являлся источником самой силы. Теперь понятно, почему колдовство легче давалось здесь. Да тут любой сквиб люмос вызвать может, наверное. Интересно бы найти этому какое-нибудь логическое объяснение, поищу в библиотеке.
А вот переправлять испуганных детей на лодках — глупо, только страх нагоняет. Мне-то плевать, и не такое видела, но даже Люциус немного неестественно побледнел, если это вообще возможно при такой белой коже.
В замке нас встретила МакГонагалл. Женщина разглядывала меня с чисто научным интересом, кажется, уже записывая в ряды гриффиндорцев. Ну-ну, пусть попробует. Рискни здоровьем, что называется. Нет, лично против этого факультета я ничего не имею, да и вражду пора искоренять, но такая близость к директору… Ох нет, не стоит пока привлекать к себе настолько бешеное внимание… Всю жизнь балансирую между «Сгорел сарай — гори и хата» и «Бережёного бог бережёт». Так и живём, точнее, существуем.
Пока я размышляла о бренности бытия, мой провожатый успел довести меня до лестницы, на которой МакКошка (ох, как же ей подходит это прозвище, кто бы знал) эффектно остановилась.
— Сейчас вы пройдёте распределение на факультеты. Не бойтесь, это совершенно безопасно. Могу сказать лично от себя: я бы советовала поступать на Гриффиндор, но не все смогут дотянуть до этого уровня, — женщина смотрит на меня, а я ёжусь. Неуютно.
Ну да, конечно, до её уровня развития мне понадобится ещё пару лет деградировать… Ладно, было действительно неприятно. Кучка брошенных детей, вот кто мы в её глазах. Пока никто, чистый лист, думается ей. Ну да, хотела маленькую запуганную девочку, а приехала я. Здрасьте.
Спустя долгих двадцать или тридцать минут мы зашли в зал. Шляпа пропела своим скрипучим голосом что-то о единстве и братстве, первокурсники глядели вокруг восхищёнными глазами. Ну да, здесь было на что посмотреть. Чертовски красивый потолок. Остальное такое себе. С лихвой поездившей по миру из-за командировок всё это мне показалось пресным. Возможно, на Хэллоуин будет покрасивее. Ну-с, надежда умирает последней.