На Косую аллею я отправилась вместе с Дженни. Мы купили новую школьную форму, зашли за учебниками и кое-какими книгами, потом посидели в кафе-мороженном Фортескью. Люди ходили по улицам радостные, предвкушая начало нового учебного года. Кое-где говорили о квиддиче, о новых исследованиях в области магии, о политике, журили министерство.
— Знаешь, в последнее время папа очень обеспокоен, — задумчиво пробормотала Дженни, помешивая ложечкой свою порцию лимонного мороженного. — Всё говорит о том, что Министр не может защитить нас от действительно опасных вещей. Конечно, мне этого не говорят… но он говорил по камину с друзьями, да и с мамой кое-что обсуждал.
— Тебе страшно? — резонно заметила я, отправляя в рот ещё одну ложку прохладного лакомства. — Что ж, мне тоже.
Мы немного помолчали и я, пожав плечами, продолжила:
— Может показаться, что мне плевать, но ты бы знала, что у нас творится. Все в Блэк кастле, родичи постоянно обновляют защиту, из хранилищ достали почти все хоть мало-мальски нужные артефакты. Все на ушах, нас даже не хотели пускать в школу.
— Ну, Хогвартс — самое безопасное место в Англии, да? — иронично заметила Джейн, вспоминая то, что происходило на нашем факультете.
— Если там нет Поттеров, — пробубнила я, глядя в окно. Поймав недоумённый взгляд девушки, я усмехнулась уголками губ и покачала головой. — Нет, ничего… кажется, нам пора домой?
— Кажется, — она пожала плечами и грустно улыбнулась. — Уже так хочется в Хогвартс. Дома неспокойно.
Я могла лишь согласиться.
***
И вот снова красный паровоз вёз меня навстречу новому году обучения. В купе обстановка наконец немного разрядилась. Как только я увидела сидящего на диванчике Тони, что-то объясняющего Джейн, как только заметила на месте напротив Люциуса, листающего свой альбом, у меня будто отлегло от сердца. Я тихо зашла, неся свой чемодан, и остановилась на пороге, улыбаясь. За окном шёл дождь, барабаня своими тяжёлыми каплями по окну.
— Привет, — едва слышно сказала я, улыбаясь. С ним я не виделась за лето ни разу.
Малфой поднял на меня глаза и крепче сжал пальцами альбом. Поднялся, отложил бумагу, подошёл ко мне и молча прижал к себе, обнимая.
— Ты где была?.. Совы не долетали, поместье пустое…
Я тихо рассмеялась, вдыхая знакомый запах полыни и книжных страниц.
— У Блэков переполох, — шепнула я как можно тише. — Мы все в Блэк кастле.
Парень, до этого медленно перебирающий мои волосы, замер.
— Война грядёт, — горько прошептал он.
— Да.
Мы так и стояли, обнявшись, пока до нас не долетел тихий девичий смех.
— Давайте не при нас, ребят? — Дженни, положив голову Антонину на плечо, улыбалась. Я с радостью отметила искренний смех Долохова, последовавший за её фразой.
— Мы постараемся, — проворчал Люциус, отпуская меня. Поставив чемодан на полку, я уселась на место у окна и, поджав под себя ноги, прижалась щекой к стеклу.
Блондин уселся рядом, снова раскрывая свой альбом.
— Не переживай, — вдруг прошептал он, беря меня за руку и смотря в глаза. — Всё будет хорошо.
Как бы я хотела ему верить.
***
Новый преподаватель по ЗОТИ мне нравился. Точнее, преподавательница. Она была низкой, худой, можно сказать миниатюрной. Синие-синие глаза, бледная кожа, тонкие аристократические руки… и абсолютно седые волосы. Женщине недавно исполнилось тридцать, но она едва выглядела на двадцать. Холодная, язвительная, но удивительно хорошая преподавательница, она приковывала к себе взгляды. Но было то, на что невозможно было не смотреть, говоря с ней. Три рваных шрама пересекали её лицо. Она, улыбаясь, говорила с нами об оборотнях, осторожно поглаживая тонкие белые полоски.
— Запомните, — она задумчиво закусила губу и посмотрела в окно. — Оборотень, это, в первую очередь, нечисть. Уже потом человек. Он не помнит, что обнимал вас с утра, что клялся в любви, что целовал и стоял на одном колене. Им движут лишь инстинкты.
На жалость она реагировала оригинально. Сочувственные взгляды и шёпот она просто игнорировала. Если у меня и был любимый преподаватель, то это она. Её предплечья и часть запястий всегда были обмотаны бинтами. Но метки там не было. Она скрывала бесчисленное количество шрамов.
Я часто оставалась у неё на факультативы. Мы отрабатывали связки заклинаний, я помогала сортировать книги, потом мы пили чай. Адель поражала. Она знала несколько языков, почти не спала, постоянно что-то учила, старалась привлечь к этому и меня.
— В мире магии важно не только происхождение, — без конца и края повторяла она. — Ты должна знать и уметь ещё такое количество вещей, какое только сможешь. Поёшь? Танцуешь? Увлекаешься рунами? Рисуешь? Этого недостаточно. Старайся обхватить как можно больше областей, пробуй, пытайся! Смысл жизни, Нарцисса, вовсе не в том, чтобы найти себя. Он заключается скорее в том, чтобы создать себя самому.
Профессор Ансо была удивительной. Она улыбалась, трепала меня по голове и говорила, что я не веду себя на свой возраст.
— Ты — Сикстинская мадонна волшебного мира, — как-то задумчиво протянула она, вглядываясь в мои глаза. — Твой взгляд… он не похож на взгляд тринадцатилетнего ребёнка.
— Мы быстро взрослеем, — начала я, улыбаясь.
— Душевно стареем, — подхватила она. — И нет больше нам пути назад, в то бесконечное лето под названием детство.
Я тихо рассмеялась, закрывая книгу. Цитировать любимых магических авторов стало уже привычкой.
— И всё-таки, осторожнее. — женщина грустно улыбнулась и в её глазах появилось что-то такое, от чего хотелось бежать. — Лучшие из нас не возвращаются.
***
Лучшие из нас не возвращаются
Что она хотела сказать этим? Какой смысл донести?
Я не знала.
Весь этот год был пропитан каким-то лёгким оттенком меланхолии. Будто все осознали вдруг что-то важное, что не хотели признавать даже себе, даже в самых укромных уголках своей души. Думать об этом не хотелось.
Наша компания всё также учила уроки вместе, также гуляла, сидела рядом на уроках. Я всё ждала ещё одного письма. В прошлый раз амулет, присланный мне, спас Люциуса. И за это можно было сказать только спасибо. Благодарить хотелось на коленях, долго, упорно. Чего я, естественно, не делала, ограничившись сухим спасибо в небеса.
Было странно. Тревожно. Но я отвлекалась, скоро и вовсе втянулась в бешеный ритм учёбы. И всё-таки ощущение чего-то грядущего не проходило.
Это был обычный вечер. Ну, не совсем обычный. Люциуса не было видно ещё в субботу, его зачем-то вызывали домой. Белла и Меда сегодня меня активно игнорировали, только таинственно переглядывались. Я закатывала глаза, немного обижалась, а потому проводила всё свободное время с Дженни.
На этот раз мы снова расположились рядом с камином. Я писала эссе по Чарам, Джейн, смеясь, рисовала что-то с Тони, когда в гостиную вошёл бледный Люциус. Я улыбнулась и помахала присевшему рядом парню рукой. Но, увидев его состояние, улыбка медленно сползла с моего лица. Антонин, кажется, тоже заметил перемену в настроении друга и, отложив свой альбом, обеспокоенно нахмурился:
— Что случилось?
Блондин сглотнул ком, вставший в горле, и странно покосился на меня. Со странной смесью страха, отчаяния и надежды.
— Отец… отец сказал, что я и так долго тянул. Он требует заключить помолвку.
Мир разбился.
Комментарий к Глава 13
Опять таки, сумбур, причём довольно меланхоличный. Завтра в школу, очень не хочется из-за одноклассников, ожидаю их бурной реакции а-ля “КТО ЗАОБНИМАЕТ ЕЁ ПЕРВОЙ?!”. Это всегда немного неловко.
Спасибо за ожидание)
Напоминаю про группу в ВК: https://vk.com/escribsfiks
========== Глава 14 ==========
— Так, давай ещё раз, — Белла сидела перед Люциусом и старалась не смеяться. — Ты пришёл сюда и заявил, что отец требует помолвку?
— Угу, — убито ответил он.
— И она побледнела, а потом, как выразился Долохов, едва не разревелась?
— Угу, — мрачно подтвердил блондин.