Женщина, как зверёк, наклоняет голову, с насмешкой смотрит, улыбается и произносит:-
Что ты всё жуёшь?- и в этот миг Репа замечает у неё два узких клыка. Она потянулась к
нему, он в ужасе забился, она ласково лизнула в горло и быстро припала ртом, клыки с
хрустом вонзаются в горло и последнее, что увидел Репа, синие как далёкое небо глаза.
Старец Харитон крайне недоволен, его ученики не несут на алтарь жертву. Что-то
они долго возятся у кола, как бы всего человека не съели, а это плохо. Старец выходит из
грота, смотрит воспалённым взглядом, вдали видит изувеченного человека, он всё так же
покоится на колу. Зеков поблизости нет, странно. Старец Харитон со стоном, опираясь на
посох, побрёл туда, в душе проклиная нерадивых учеников. Он с трудом дошёл до места
казни и неожиданно спотыкается обо что-то мягкое, взгляд скользнул вниз. Старец видит
одного из своих учеников, жившего под кличкой – Репа. Репа лежит, раскинув в стороны
руки, его горло разорвано, а уши объедены. Старец осторожно огляделся, что-то ему
подсказывает, это не хищный зверь, что-то иное и странно, ужас полыхнул в его груди, давно забытое чувство. Чуть дальше он находит Бурого, с теми же признаками. Старец
Харитон, промокнул тряпкой свой вспотевший череп, натягивает по самый нос капюшон
и, семенящей походкой спешит к своему гроту, под защиту своего бога.
Внезапно старец слышит мягкий голос:- Что ты всё жуёшь?- на него смотрит
полностью обнажённая женщина, а глаза пронзительно синие.
- Бесстыжая!- в гневе замахнулся он посохом и внезапно во рту пересыхает, старец
понимает, его смертоносный взгляд абсолютно на неё не действует.
Женщина сидит на краю раздавшейся трещины, округлый животик выпирает из
рёбер, словно она на седьмом месяце беременности.
- Бесстыжая!- звонко смеётся женщина, демонстрируя узкие клыки.
- Прочь, бестия!- старец усиленно крестится и бросается к своему гроту.
- Бесстыжая! Прочь, бестия! Что ты всё жуёшь?- догоняет его журчащий как родник
голос.
Старец Харитон влетает в грот, с усилием закрывает тяжёлую дверь и примыкает к
смотровому отверстию, пытаясь рассмотреть страшное существо. Словно вихрь
проносится по лужайке и напротив двери присаживается женщина, наклоняет голову то в
одну сторону, то в другую, забавно нюхает воздух, морща аккуратный носик и, быстро
подползает к смотровому отверстию, тянется пальчиком, надавливает ладошкой и дверь
содрогается, словно её ткнули тараном. Старец в ужасе отшатывается, лихорадочно
крестится по диагонали, постепенно выпрямляя крестное знамение. Может совпадение, а
быть может, что-то иное, но существо отпрянуло от двери, становится на четвереньки и, сверкая округлыми ягодицами, бежит к разлому в земле, прыгает вниз.
Старца трясёт, ряса промокла от пота, глаза выпучены, он всё крестится и внезапно
замечает, что неправильно, не по диагонали. Ещё больший ужас пронзает сердце, он
бросает взгляд на нарисованный на камне глаз Хримуса, но тот словно прикрыт веком, пыль залепила весь зрачок. Спотыкаясь и постанывая, старец ковыляет к алтарю, усердно
трёт тряпкой глаз Хримуса и склоняет голову, ждёт, когда на него обрушится гнев
всесильного бога. Но идёт время, а ничего не происходит, старец Харитон смущён, что-то
кольнуло его душу … может, закралось сомнение?
Караби яйла не слишком большая территория, но сплошь в скальных образованиях,
множество карстовых воронок, путаница из ущелий и долин – настоящий лабиринт. Не
зная местности, можно несколько часов идти и пройти не более километра, а то и серьёзно
заблудится. Но сейчас Идар знает путь к лагерю своего врага, с которым собирается
заключить перемирие.
Он и его небольшой отряд останавливается на кромке леса, впереди виднеется
мощный забор, а перед ним дымится сожженный участок леса.
- Неужели это тот парень, что собирал у нас огрызки?- задумчиво произносит Идар и не
ждёт ответа.
- Ему не огрызки были нужны, а косточки,- охотно говорит Дима.
- Зачем? А … понятно,- кивает Идар,- деревья решил вырастить, а здесь лес сжёг …
стратегически правильное решение. А где он столько брёвен взял?
- Наверное, море выбросило,- Дима со страхом смотрит на забор, где в бойницах
виднеются лучники.
- Хорошо укрепился,- благожелательно произносит Идар и добавляет:- Нам бы пришлось
повозиться, чтобы сломить их оборону … разве, что по секретному ходу … с тылу
ударить?
- К чему такие мысли?- хмуро улыбается Грач.
- Так… по привычке. Теперь, если нас сразу не утыкают стрелами, будем вместе держать
оборону. Третья сила появилась.
- А вдруг ещё четвёртая появится?- совсем некстати произносит Дима.
- Всякое может быть,- кивает Идар.- У кого-нибудь есть белая тряпка?- оглядывается он
на свой отряд.
- У меня трусы белые … почти белые,- внезапно краснеет Дима.
- Что ж, для белого флага пойдёт,- невозмутимо произносит Идар, а в отряде негромко
заржали.
Мужчины выломали длинную ветку, Дима, под нарастающий хохот снимает трусы,
стыдливо прикрывая ладонью переднее место. Идар тоже посмеивается, но вскоре ему это
надоедает, и он резко обрывает смешки. Импровизированный флаг гордо развернулся на
древке. Идар суёт его Диме:- Твои трусы, вот и будешь парламентёром. Давай … вперёд!-
выталкивает он его на открытое пространство.
Дима, суетливо затянул ремень на своих штанах, неуверенно выбирается наружу и
взмахивает белым флагом.
- Ближе подойди, тебя не видят!- требует Идар.
Со свистом проносится стрела, втыкается в опасной близости, Дима отчаянно
закричал и лихорадочно машет флагом.
- Стой!- Виктор удерживает Антона, который собирается выпустить ещё одну стрелу.- Не
иначе … белый флаг … это парламентёр. Странно, через подземный ход не пошли … дай
отмашку,- приказывает он.
Антон подвязывает к копью цветастую тряпку и взмахивает над забором.
Некоторое время человек с белым флагом стоит, сжавшись от страха, косится назад, но
вот выходит ещё один человек. Виктор обомлел - это Идар.
- Что за …- Виктор озирается и не может понять ситуации.
Викентий Петрович снимает стрелу с тетивы, опускает лук:- Что-то произошло, не
нравится мне это.
Алик судорожно сдёргивает белую панаму:- Так может воспользоваться моментом
и … - внезапно он устыдился своих мыслей и густо краснеет.
- Нет, стрелять в высшей степени непорядочно,- понимает его Викентий Петрович,- они
парламентёры. Антон, ещё раз взмахни тряпкой,- приказывает он и ногой скидывает
верёвочную лестницу.
Идар махнул рукой, вышло ещё десять человек, Виктор напрягается, рука тянется к
луку, но больше людей не появляется. Они медленно приблизились к забору и тут, Виктор
разглядел, что за флаг у парламентёра и, не выдержав, захохотал, затем, и все на заборе.
Идар кисло улыбнулся:- Спешили очень, не подготовились! Так нам можно
подниматься?
Виктор обрывает смех:- Сначала ты.
- Это правильно,- хмыкает Идар, прыгает на лестницу, легко взбирается, перескакивает
через остро заточенные концы брёвен, доброжелательно смотрит на Виктора:- Здравствуй, Виктор … как тебя по батюшки?
- Николаевич … но можешь называть меня просто по имени.
- Демократично,- хмыкает Идар.- Зёрнышки от яблок посадил?
- Ты для этого пришёл, чтобы спросить?- с иронией спрашивает Виктор.
- М-да … много времени прошло. А ты здорово изменился,- Идар смотрит прямо в глаза и
чувствует в них силу и власть.- Короче, ты прав, не прошлое меня интересует …
появилась третья сила, пришлось бросить всё. Я готов заключить с тобой союз.
- Неуместное заявление,- Виктор также смотрит прямо в его глаза.- Какой союз? Это, что, все твои люди?