Это ее обидело.
— Но ты не можешь оставаться здесь, — продолжала она. — Это частная собственность. И потом ты тут замерзнешь до смерти.
Том не хотел оставаться: но он не знал, куда ему идти.
— Скажи, где я смогу быть один, — сказал он. — И я пойду туда.
Из глаз демоницы, казалось, исходили лучи, просвечивавшие его насквозь.
— Это не так-то просто, особенно с больной ногой. Почему ты хочешь быть один? Почему ты не можешь пойти домой?
Том чувствовал на себе взгляд ее ужасных огромных глаз. Они пытались завладеть им, он это понимал и отодвинулся насколько мог.
— Это мое дело, — прошипел он. — Оставь меня!
Анна отвела глаза. Это было хорошо. Она положила Софи в карман и поднялась.
— Только этого мне не хватало, — мрачно произнесла она. — Еще один противный тип. Хватит с меня Джо. А тут еще сарай занял какой-то холодный как лед — неизвестно кто!
— Я не неизвестно кто, — сурово произнес Том.
Анна остановилась, держа руку на задвижке.
— Тогда кто ты? Ты не человек? Ты ведь не как я.
Его передернуло от этой мысли.
— Я не демон, — сказал он.
Анна пристально посмотрела на него, она все время смотрела.
— И я не демон! — запротестовала она. — Я очень даже хорошая.
Хорошая? Мясо — хорошее. Вино — хорошее. Но демон? Том никогда не слышал, чтобы кто-нибудь ел демонов.
— Знаешь, это, конечно, звучит странно, но, может, ты эльф? — медленно проговорила Анна.
Том пожал плечами. Все-таки Анне было кое-что известно о Племени.
— Демоны называют нас так, — коротко ответил он.
— Знаешь, если тебе нужно побыть здесь, я могла бы приносить тебе еду, — сказала она. — Моя мама всегда делает тонны запасов, когда приезжает Джо. Это мой сводный брат, папин сын.
Мой сводный брат; моя мама. У Тома от отвращения заныло под ложечкой.
— Ты ведь ешь? — спросила Анна.
— Да, — сердито ответил Том. — Много. Столько, сколько в меня влезает.
Анна шумно вдохнула:
— Я все равно собиралась спасаться здесь от Джо.
Софи начала тихонько попискивать. Том сглотнул слюну.
— Ладно, — вдруг сказала Анна. — Оставайся, я помогу тебе всем, чем смогу. Но лучше тебе не показываться никому на глаза. И следи за Эди Макинтош, которая живет по соседству: она самая любопытная особа на всем свете. К тому же скоро приезжает Джо. Если увидишь мальчика в саду, сразу становись невидимым, потому что он совершенно несносный. Мама и папа — нормальные, но ты же сам понимаешь, какими бывают родители.
— Да, — сказал Том. — Те, кто дал мне жизнь, пытались меня убить.
15
Прятаться в сарае было лучше, чем погибнуть от копья Лэрна, но это казалось единственным утешением. Тут было тесно и скучно. Очень, очень скучно. Еда, которую приносила Анна, была сытной и обильной, но ей не хватало запаха свежей крови.
Ночью Том, хромая, вышел обследовать сад. Окна в домах были темными: но Софи держали где-то внутри, а входная дверь была заперта.
Так что он вернулся в сарай и стал жевать то, что принесла ему Анна. Это называлось «булочка» и на вкус напоминало гнилушку.
Анна оказалась права насчет жившей по соседству старухи. Она носила толстое пальто и перевязанную шарфом жокейку. И часами возилась в саду, бросая всюду подозрительные взгляды и что-то высматривая. Находясь в доме, она то и дело выглядывала в окна. Что само по себе было довольно скверно, однако Эди Макинтош пугала Тома не только этим. Он чувствовал, что его кто-то ищет — кто-то холодный и могущественный. Том старался не попасться ей на глаза, впрочем, он почти не мог ходить и выбирался в сад, только чтобы попить воды из бочки, стоявшей у двери, или сходить в отхожее место, которое он выкопал позади сарая. Все остальное время он проводил в своем укрытии.
Анна приносила ему еду дважды в день. Это было хорошо, вот только Анна болтала без умолку, оглушая его трубными звуками своего голоса и приковывая к месту страшными глазищами. Он сжимал зубы и старался пропускать все мимо ушей. Ведь демоны болтают один вздор. Анна все время говорила о каком-то волшебстве, но он даже не пытался понять. Это были хитрости, чтобы поработить его. Поэтому она таскала ему всякие безделицы — сладкие штучки в цветных бумажках, подушку, маленький складной нож, — поэтому продолжала расспрашивать о его семье — хотя никакой его и никакой семьи не было, — стараясь вызвать в нем чувство благодарности. Поэтому она продолжала пялиться на него, трогать его. Демоны есть демоны. И Анна своей безобразной внешностью не переставала ему об этом напоминать.