«Отряд укроют родные горы, о, белла чао, белла чао, белла чао, чао, чао! Прощай родная, вернусь не скоро, нелегок путь у партизан!»
Чтобы убедиться, что голова не подводит, Аврора кряхтя слезла со стола и направилась к дальней стене, которую ночью громогласно назвала скрижалями революции.
Рядом со стеной так и спал не выпустивший из рук кирку местный талантливый художник – гном Гулин. Принцесса пальцами провела по выбитым на камне буквам коммунистического лозунга: «От каждого – по способностям, каждому – по потребностям».
– Пришла пора собирать камни, – прошептала она и понуро побрела к выходу, откуда пробивался утренний свет. Через спящие на полу тела перешагивала с осторожностью. Троля пришлось обойти. Он, почмокав губами, просипел: «О, белла!» и схватил за ногу. С трудом отцепляя грязные пальцы с не менее грязных чулок, Сигизмундовна только сейчас заметила, что потеряла свои атласные туфельки. Пришлось вернуться к столу, на котором недавно обнаружила себя. Их прижимал к груди Дарвин – гном, изводивший ее ворчанием, когда она, залихватски свистнув, скинула с себя буржуйскую обувку.
«Зачем дорогую вещь портить? Тут только жемчуга на целый золотой. Да на них, небось, можно новую кирку выменять».
Платье на груди не позволила рвануть его не менее рачительная жена.
«Погодь, я только монисты срежу».
– Пусть останутся вам на память, – Аврора ласково огладила взглядом вчерашних собутыльников. И так ей сделалось жалко гномов, рвущихся к независимости, что на самом деле захотелось сотворить нечто полезное.
Найдя уголек, которым еще вчера собирался изобразить ее профиль Гулин, понявший, что талант его безмерен, а муза прекрасна, Сигизмундовна, предварительно передвинув ноги товарища Гризмо в сторону, крупно написала на краю скатерти: «План революции».
Пунктов придумалось немного, но все они были по существу.
«Первое, – взялась она перечислять революционные тезисы, – никакого шантажа. Это путь в никуда. Предмет шантажа может не заинтересовать угнетателя, и вы проиграете».
Аль Даар просто расторгнет договор с ее отцом и выберет себе более сговорчивую невесту. Ошибка гномов заключалась в том, что они поставили на кон любовь, которой у короля к прекрасной принцессе нет.
«Второе – объединяйтесь! Союз рабочих и земледельцев – это сила!»
Некстати вспомнился поцелуй Аль Даара. Сначала жадный, потом нежный. Трепет длинных ресниц, крепкие объятия, в которых проявлялось желание к ней, принцессе, без зазрения совести науськивающей толпу недовольных гномов на власть.
И сразу воинственный пыл сошел на нет. Сейчас она собственными руками спихивает умного и умелого правителя с трона. И кто на него сядет? Кто будет править королевством? Ткачихи и поварихи? Такое в ее жизни уже было. И болезненный крах государства, так и не успевшего добраться до коммунизма.
Захотелось стереть, все, что написала. Но в то же время пришло осознание, что недовольство гномов продолжает тлеть. Нужна лишь искра. Искра?!
«Третье – вам необходим рупор революции. Листовки, газеты, плакаты. Все, что наглядно объяснит ваши цели».
Да, гномы непременно пойдут дальше, раз уж решились на похищение. Только в следующий раз захватят не сочувствующую и понимающую принцессу, а кого–нибудь другого, более значимого для Аль Даара, чем она. И поднимется король, и начнет карать.
«Четвертое, – написала она решительно, – нет нужды свергать власть. С ней нужно договариваться. Чтобы соблюсти принцип справедливости, требуйте создания народного Совета. Пусть в него войдут представители гномов, орков, троллей, людей и драконов. Требуйте голосования перед каждым принятием закона».
Хотела было дописать «Вся власть Советам!», но не решилась. Так можно толкнуть народ на баррикады. История помнит, чем заканчиваются революции. А гибели Аль Даару Сигизмундовна никак не желала. При мысли о нем ее сердце начинало биться быстрее. То ли так подавала знаки зарождающаяся любовь, то ли страх, что Аврора отхватит за непотребный вид.
«Искупаться бы где, чтобы уничтожить запах бражки и следы гуляша».
Аврора вздохнула и, подняв подол измятого платья, на цыпочках поскакала к выходу. В последний раз обернулась на спящих революционеров и шагнула в круг света.
В урочище плутала недолго. Нашла ручей, а выбирая место поглубже, набрела на запруду.
– Ах! Холодно! – взвизгнув, Аврора окунулась по самую шею. Кое как выстиранные платье, чулочки и нижнее белье, сушились на кустах. Панталоны, поддаваясь ветру, смешно перебирали штанинами, будто куда–то бежали. Над головой сладко пела пичуга.
Привыкнув к воде, Аврора закрыла глаза.
– Ну и где Ваше Высочество провело ночь?
Сигизмундовна едва не захлебнулась, не ожидая услышать так близко мужской голос. На валуне сидел, вытянув ноги и покусывая травинку, Аль Даар.
– Может, вы уже отвернетесь? – она закрыла стратегически важные места руками.
– Зачем?
– Мне стыдно.
– Стыдно кутить всю ночь. И спать в обнимку с гномами.
– Вы… Вы видели?
– Я установил за вами негласную слежку. Слишком много ошибок, и не хотелось бы раньше времени обзавестись рогами. Я явился с отрядом эльфов разгромить похитителей, но, заметив, что вы с ними поладили, решил подождать.
– Что? – Аврора, забыв, что раздета, вытянулась в полный рост и прислушалась, не доносятся ли крики со стороны пещеры. – Нехорошо нападать на спящих гномов. Они всего лишь хотели независимости. Они смелы, отважны и достойны иной жизни.
– Я прочел ваш план революции, – Аль Даар вытащил из–за спины скатерть и помахал ею для убедительности.
– Все настолько плохо? – Сигизмундовна поняла, что терять ей нечего, поэтому смело вышла из воды. Ее ждут кандалы и королевский суд за измену и подстрекательство.
– Отчего же. Мне даже понравился четвертый пункт. Я оценил ваш реверанс в свою сторону. Остаться королем, у которого не будет права самостоятельно принимать законы, – эльф цепко наблюдал, как Аврора сдергивала с куста платье, как путалась в рукавах, пытаясь натянуть на влажное тело. – Откуда у вас все это? Почему убеждены, что ваш план можно осуществить?
Аврора села на валун, пихнув бедром короля, чтобы подвинулся. Согнув ногу в колене, принялась натягивать чулок. На ее щеках горел румянец. Влажные волосы закручивались в пружинки и прыгали на ветру.
– Вы вчера меня не слышали. Я говорила о низах, которые не могут, и верхах, которые не хотят. Это не относится к вашим мужским способностям. Не надо думать, что я глупа и в моей голове одни пошлости. Я понимаю, чем грозит напряжение на государственном уровне. Вы должны выпустить пар, иначе котел рванет.
Взгляд короля, скользивший до этого по шейке невесты, замер.
– Авриэль, кто вы?
– В смысле? – она обернулась на него.
– Напряжение на государственном уровне… Не слишком ли сложно для вас?
– Ах, это… – м–да, она увлеклась и забыла, что король получил пустоголовую эльфийскую принцессу, а не умудренную годами женщину. – Я не хочу, чтобы королевство, которое собираюсь назвать своим домом, охватило пламя. Нужно что–то делать. И раз вы не позволили несчастным гномам узнать мой план, вам следует самому воспользоваться им.
– Допустить до власти гномов и орков?
– А почему бы и нет? И волки сыты, и овцы целы.
Поднявшись с валуна, Аль Даар подал руку невесте. Не забыл подхватить и скатерть. Что–то было в этом плане. На самом деле, нельзя все время надеяться на силу. Совет? А почему бы и нет. Король прислушается к нему, как к гласу народа, а уж решение примет по собственному разумению. И волки сыты, и овцы целы.
Однако забавная ему попалась невеста. Такую рядом с собой держать не стыдно. Не только для красоты. Умна, находчива, может найти общий язык с кем угодно. От гномов ушла. Даже не пришлось платить выкуп или идти на уступки. А как свистит!