Незримая магия купола заставляла гномов расступаться перед ней. И Аврора шла по живому коридору, как королева между почтительно выстроившимися подданными. Правда, походка ее не отличалась величественностью и торжественностью. Аврора шла быстро, если не сказать бежала, размахивая руками и крича во все горло:
— Гризмо! Где ты, засранец? Я знаю, что это твоих рук дело.
Голос ее тонул в гуле толпы.
И она уже почти отчаялась его найти, как вдруг услышала немного гнусавый голос, усиленный громкоговорителем. Она поспешила на звук и, наконец, нашла этого революционера на минималках на небольшом пятачке. Он горделиво стоял на чем-то, похожем на пушку, наскоро слепленную из того что было, и толкал пламенную речь в медный рупор. Как раз сейчас он и расхваливал это грозное оружие, по его словам, способное разнести в щепки дворец. Вокруг него собрались его верные сподвижники. Вся знакомая Авроре шайка-лейка.
Увидев подошедшую к ним принцессу, заговорщики как один удивленно вытаращили глаза. Только Гризмо ничего не замечал, увлеченный выкрикиванием лозунгов.
— Зачем вы устроили этот балаган? — уперев руки в бока, грозно, как у нашкодивших детей, спросила Аврора. — Разве ваш король вам не обещал продлить отпуск?
— Обещал, — отозвался Ворчун.
— А наркомовские?
— Тоже обещал, — нехотя согласился он же.
— Но он делал это без уважения. Неискренне. Не от всего сердца, — робко вклинился Дарвин.
— Ага, но вы, мои милые революционные друзья, от чистого сердца и широты души пришли сюда и крушите все, до чего можете дотянуться. Эх вы! Позор пролетариата!
— Это потому что этот деспот и тиран убил нашу любимую, нашу дорогую, нашу замечательную принцессу, — пустил скупую слезу Дарвин, озвучивая официальную причину восстания.
— И кто вам такое сказал? — удивилась Аврора.
— Все говорят. Слухи ходят. А дыма без огня не бывает, — Дарвин многозначительно поднял палец вверх.
— Слухи — врага оружие! Сам не болтай и слухам не верь! — озвучила Аврора солянку из надписей с советских плакатов — Если принцесса погибла, я тогда кто, по-вашему, дурни?
— А мы сейчас это проверим. Флорин! — позвал Дарвин. — Достань-ка портретик принцессы. Он всегда его с собой носит, — доверительным тоном сообщил гном. — Люби-и-ит вас, — он закатил глаза от умиления, — ой, то есть ее.
— Отставить портреты! — по-военному скомандовал Ворчун. — Инвентаризацию мы недавно проводили. А это вещь серьезная, ее часто не делают. Я и так прекрасно вижу, что это наша принцесса.
— Вот так бы сразу. Вы бы как-нибудь вашему идеологическому лидеру сообщили, что обстоятельства изменились, — попросила Аврора.
— Это можно, — сказал Ворчун и взобрался на «броневик».
— Мы старый мир разрушим, и на его обломках построим новый. Справедливый. Все будут равны. Никто не будет работать в шахтах. Все будут жить во дворцах. Ну, или наоборот. Там решим.
На этой неопределенной ноте, Ворчун ощутимо подергал товарища за замызганный рукав, и когда тот наклонился к нему, что-то затараторил ему на ухо.
— Прощу прощения, у нас возникли технические неполадки, — сообщил Гризмо в рупор и спрыгнул с «броневика».
— Принцессочка, как же так? — не скрывая радости, он схватил Аврору за руки. — А мы тут в память о тебе собрание устроили. Народные гуляния, так сказать. Соревнования веселые. Камешки метаем. Частушки поем.
— Я вижу. Кто разобьет больше окон, тот получит стрелу от королевских лучников в подарок. С доставкой прямо в лоб. Очень весело.
— Ну да, — Гризмо потеребил аккуратную бороду. — Как-то не совсем хорошо выходит. Точнее, совсем нехорошо. И что же делать?
— Полагаю, сказать народу, что я жива-здорова и предложить им отпраздновать это. А вот все разрушенное придется восстановить.
— Не переживай, принцессочка, еще лучше сделаем. У нас руки золотые.
Гризмо вскочил на свою чудо-пушку и подал руку Авроре. Она не без страха ступила на нее. Все-таки конструкция не внушала доверия.
— Друзья! У меня для вас прекрасная новость. Горячо любимая нами принцесса Авриэль жива! Мы стали жертвами грязных слухов. И чтобы впредь никто не шептался, поясню для особо непонятливых: я лично хорошо знаком с принцессой и могу заверить — это она, наша дорогая Авриэль.
Аврора помахала рукой.
Толпа отозвалась ликующим криком. В воздух полетели чепчики и колпаки.
Аврора забрала рупор у Гризмо и, подождав, пока схлынет первая волна восторгов, заговорила:
— Дорогие мои. Я очень рада, что вы так любите меня, что вы приняли меня, как родную. Но мое сердце облилось горькими слезами, когда я увидела, во что вы превратили дворец, когда услышала, какими нехорошими словами вы называете своего правителя. Мои друзья, восстания никогда не приводят к добру. Ломать — не строить. Созидать всегда сложнее. Разрушив все, вы не станете счастливее. На руинах вашими спутниками будут голод, нищета, гражданская война, слезы и скорбь. А потом долгий путь восстановления. Поверьте, я знаю, о чем говорю. Возмущаться и ругать власть не сложно, куда сложнее уметь слышать друг друга, понимать, чего вы хотите и уметь договариваться. Только тогда наша земля оживет и вновь зацветет.
Какое-то время гномы молчали. Глядя на их сосредоточенные лица, Аврора подумала, не перегнула ли она палку, поймут ли ее, воспримут ли ее слова. Но когда толпа взорвалась аплодисментами, она поняла, что все сделала правильно.
Как иронично, та, что горела революционным пламенем и собиралась свергнуть узурпатора в икебане, теперь одними словами гасила народный гнев и усмиряла массы.
— Вот, принцесса все верно сказала, — выхватил из ее рук рупор Гризмо. — А теперь давайте вернемся по домам и отпразднуем возвращение нашей прекрасной Авриэль. Сто добровольцев останутся здесь и приведут все в порядок. Начнем созидать, как сказала принцесса.
Гризмо соскочил с «броневика» и галантно подал руку Авроре. Но вскоре одернул, как ошпаренный, глядя куда-то влево и вверх. Аврора перевела взгляд в ту сторону и увидела Эль Даара. Он смотрел на нее с искренним восхищением и улыбался.
Щеки Авроры мгновенно заалели от смущения как утренняя заря.
Она ойкнула, когда Эль Даар подхватил ее и поставил рядом с собой.
Гризмо тут же подскочил к королю:
— Неправы были, Вашество. Но мы все загладим. Все починим. Как новенькое будет.
Глядя на суровое лицо повелителя, он с надеждой добавил:
— А еще ящик изумрудов пришлем. Каждый изумруд отборный. Размером с куриное яйцо.
Эль Даар скептически изогнул бровь.
— Ладно-ладно, не с куриное. С драконье. Для себя держали, берегли. А вам от души, от чистого сердца дадим, так сказать. Ну что, простите нас?
Аврора с невысказанной, но явно читаемой просьбой в глазах взглянула на Эль Даара.
Он еле заметно кивнул ей и величественно огласил:
— Дарую вам, не ведающим, что творите, свое королевское прощение. Только потому, что не хочу расстраивать свою невесту.
— Спасибо, спасибо, — часто закланялся главный бунтовщик, а Эль Даар посадил свою драгоценную Аврору на коня, запрыгнул сам в седло и прогарцевал по живому коридору между почтительно склонившими головы подданными.
Толпа ликовала, приветствуя своего короля и его прекрасную невесту.
***
Страница https:// /arisha-dashkovskaya-p54212
Самая популярная книгаhttps:// /reader/nevesta-dlya-geya
Бомбическая книженция о розовых пятках и синих бородах https:// /reader/vosmaya-zhena-siney-borody!
Приятного чтения!
Глава 25
Глава 25
https:// /selena-kard-p22798
Авроре было уютно в объятиях Эль Даара, словно она нашла именно то, чего требовала её мятежная душа – мира и согласия. Однако тревожные мысли не покидали, рисуя картины то нападения в конец очумевшего чешуйчатого Васи, то распоясавшихся, почувствовавших слабину власти орков, ставших на путь рэкета и разбоя. Ох! Насколько же теория далека от практики, ведь хотела как лучше, а получилось… Теперь всё надо срочно исправлять. Одно радовало, что с гномами решилась проблема быстро и бескровно. Если б удалось воспользоваться силой Водопадов и новым альянсом сильнейших, чтоб навсегда уравновесить мир, который стал столь родным и дорогим, но об этом они с любимым Эль Дааром вместе подумают, а то, как бы снова дел в одиночку ей не натворить, и так маленько перестаралась.