— О, вы вернулись, Джулиан? — Беатрис Лоример впервые назвала Квайста по имени.
— По весьма печальной причине, — ответил Квайст, краем глаза наблюдая за реакцией Леви. Тот выглядел заинтересованным, но не слишком. Ровно настолько, чтобы не показаться невежливым. — Позвольте представить вам лейтенанта Кривича, — продолжил Квайст, — из манхэттенской бригады по расследованию особо тяжких преступлений.
— Стало известно что-то новое о Топотуне? — Давид Леви взял со стола чашку и сделал небольшой глоток.
— Капитан Джадвин, занимавшийся расследованием убийства Кэролайн Стилвелл, застрелен на Центральном вокзале два часа назад, — сказал Кривич.
— О Боже! — только и произнесла Беатрис Лоример, так стиснув руками подлокотники плетеного кресла, что побелели костяшки пальцев.
Леви поставил чашку на стол.
— Думаю, у большинства полицейских найдется немало врагов, — спокойно сказал он.
— Джадвин перед отъездом звонил отсюда в Нью-Йорк, — продолжил Кривич. — Ему было известно, что Квайст, давая показания, рассказал не все. Он обсудил это с Джулианом по телефону, договорился с ним о встрече, после чего выехал в город. Мы полагаем, что кто-то подслушал разговор и принял решение остановить Джадвина до его встречи с Квайстом. Но убийца не успел к Центральному вокзалу вовремя и застрелил Джадвина уже после разговора. Квайст успел всё рассказать капитану. Позже он рассказал обо всем и мне.
— Сокрытие улик — вещь довольно серьезная, не так ли? — вскользь заметил Леви.
— Мистер Квайст объяснил мне причины своего поведения, и я принял его объяснения, — сказал Кривич. — Полиция сообщила вам, что в бензобаке машины Топотуна обнаружен бензин, из чего следовало: история, которую рассказал Джонни, — сплошная ложь. Но друг мистера Квайста, мистер Хиллард, успел проверить развалюху гораздо раньше, и тогда бак был пуст. Значит, кто-то налил туда горючее уже после того, как схватили Топотуна. Это мог сделать и полицейский, поэтому Квайст не знал, можно ли доверять Джадвину. Как только он вернулся в город, то сразу позвонил мне, чтобы навести справки о Джадвине, а заодно обрисовал всю ситуацию в целом. Я заверил его, что честность капитана не вызывает ни малейших сомнений, после чего он и согласился на встречу с Джадвином.
— Значит, вы полагаете, один из нас, из тех, кто находился тогда в доме, заправил бензобак? — спросила Беатрис Лоример, и костяшки её пальцев, вцепившихся в подлокотники кресла, побелели ещё сильнее.
Давид Леви иронически улыбнулся:
— А разве не могла всё это устроить полиция, просто чтобы подкрепить свою версию лишней уликой против Топотуна?
— Такая возможность рассматривалась, — невозмутимо ответил Кривич. — Когда Квайст вошел в дом, он застал вас у телефона, и вы сказали ему, что звонили кому-то из руководства полиции штата, просили, чтобы расследование убийства миссис Стилвелл было поручено осторожному и не слишком разговорчивому следователю. Вы опасались прессы. Но вы звонили не в полицию, мистер Леви. Мы проверили все междугородные вызовы, сделанные отсюда.
Давид Леви нахмурился, улыбка исчезла с его лица.
— Вы имеете в виду мою фразу про самых крупных шишек? То была фигура умолчания. В действительности я звонил в Нью-Йорк своему адвокату и попросил его связаться с этими самыми шишками.
— Максу Готфриду?
— Чистая работа, лейтенант, — похвалил Леви. Он уже снова улыбался. — Мне всегда нравились люди, которые заранее знают ответы на свои вопросы. Они работают, имея под ногами твердую почву.
— Несколько позже вы ещё два раза звонили Готфриду, — продолжал гнуть свою линию Кривич.
— Верно. Вы же сами сказали, что у вас есть список всех вызовов отсюда.
— А не скажете зачем?
— Не думаю, что обязан отвечать на ваши вопросы, лейтенант. — Улыбка снова исчезла с лица Леви.
— В настоящий момент не обязаны. Выходит, у вас есть веская причина не отвечать?
Давид Леви внезапно расхохотался:
— Ловко, лейтенант. В находчивости вам не откажешь. Нет, особых причин не имеется, просто я не люблю, когда на меня наседают. Вы не были здесь сегодня утром. Вы не знаете Кэролайн Стилвелл. Но вы должны понять, все мы в шоке. Зверские убийства в таком месте, как это, случаются не каждый день, верно? Что вам вообще известно обо мне, лейтенант?