Гитлер думал подобным образом не только о прихожанках сельских церквей (крестьянам нравилось, когда священник заводил интрижку), но и о женах аккредитованных при нем иностранных дипломатов. 16 августа 1942 года он поделился своими мыслями по этому поводу: «Как изменчивы женские сердца! Взять хотя бы этот дипломатический корпус. У голландца очень красивая молодая жена. У него только одна забота, как следить за своей благоверной. Он всегда очень нервничает, когда жена разговаривает с кем-либо, в отличие от румына, который ведет себя спокойно в подобных ситуациях. Тому совершенно безразлично, пусть его жена заводит хоть сотни любовных интриг. Она спит по 16 часов в день и очень молодо выглядит… Египетская принцесса из Ирана также была очень красивой женщиной. Она брала уроки рисования, причем каждый раз учитель был новый».
4.3. Личное общение с женщинами
Гитлер сильно отличался от своего политического прототипа, лидера итальянских фашистов Бенито Муссолини. Дуче неоднократно проявлял насилие по отношению к женщинам, сделав его даже частью своего стиля, и не особенно стесняясь открыто позволял себе метафоры и выражения из области секса. Более того, в своей автобиографии он описал подробности своих взаимоотношений со слабым полом: «Я поймал ее на лестнице, швырнул в угол и лег на нее».[51] Правильный сын чиновника Адольф всегда старался произвести на женщин хорошее впечатление. В личном общении с женщинами он старался очаровать их, иногда даже был преувеличенно вежлив. На работу в рейхсканцелярию приглашались главным образом замужние дамы. «Гитлер ввел это правило, чтобы предотвратить любые слухи… По отношению к этим женщинам он вел себя как выпускник танцевальной школы на заключительном балу. В этом проявлялось его старание не допустить ошибки и делать все правильно…»[52]
Когда Гитлеру приписывали сексуальные отношения с привлекательной женщиной, это нисколько не льстило его мужскому самолюбию. Более того, это страшно его возмущало. Рудольф Дильс, первый шеф гестапо, рассказал об одном эпизоде, который произошел в 1933 году: «Однажды фюрер вызвал меня к себе и с возмущением показал один эмигрантский журнал, в котором была помещена фотография, на которой он с бокалом шампанского в руке обнимал за талию свою "подругу" Рифеншталь. Он полностью вышел из себя, хотя было совершенно очевидно, что это — неуклюжий фотомонтаж».[53]
Иногда Гитлер целовал руку даже своим секретаршам. Разумеется, он ожидал от них полной самоотдачи в работе. Забыв собственные планы, они должны были днем и ночью находиться в его распоряжении. Как правило, ночью, так как именно в это время суток ему в голову приходили идеи. Его самая надежная секретарша Христа Шредер рассказывала, что иногда они неделями ждали в приемной, когда их шефу вздумается вызвать их, чтобы надиктовать что-либо. «Однажды меня по радио вызвали в поезд на пути в Гамбург, чтобы уже следующим поездом вернуться в Берлин… Мне неоднократно приходилось прерывать отдых на курорте потому, что Гитлер желал мне продиктовать какой-либо документ».[54] Шредер считала, что Гитлер не признавал за своими секретаршами право на свободу личности.
Однако с сотрудниками, принадлежавшими к сильному полу, дело обстояло точно так же. Гитлер был бесцеремонным и требовательным хозяином. Альберт Шпеер вспоминал: «Несмотря на мой лихорадочный рабочий ритм, я должен был по первому требованию предстать перед Гитлером… Я должен был бросить все свои дела и сесть в самолет, который он высылал за мной». Подчиненные Гитлера вне зависимости от пола должны были круглые сутки находиться в полном его распоряжении.
Беспристрастное, но любезное общение с женщинами давалось Гитлеру особенно легко, когда они были значительно старше его. У фюрера было много престарелых подруг, которые помогали ему делать карьеру: например, госпожа Хофманн, вдова мюнхенского профессора, поддерживала фюрера в «эпоху борьбы», предоставив в его распоряжение виллу в Зольме, а госпожа Бехштайн, жена фабриканта, выпускавшего знаменитые пианино, помогла ему купить дом в Берхтесгадене, подарила ему его первую собаку и любила его как своего сына. Особенно близкие отношения связывали Гитлера с госпожой Эльзой Брукманн, женой крупного мюнхенского издателя, урожденной румынской принцессой. Маленькая и грациозная, она «держала знаменитый салон в доме на Леопольдштрассе, 10. Фрау Брукманн подарила Гитлеру светлую английскую офицерскую шинель, сшитую на заказ в фирме "Ван Хеер", которая превратилась в его форменную одежду. Знаменитая плетка из кожи гиппопотама, которая при помощи карабина превращалась в поводок для собаки, также была ее подарком. На вплетенной в плетку серебряной пуговице были выгравированы буквы "Е. В.", и Гитлер имел привычку потирать их ладонью. Брук-манн позволяла ему целовать свою руку, и, когда на столе были омары или артишоки, он спрашивал ее: "Милая госпожа, покажите мне пожалуйста, как это нужно есть"».[35] Он полностью очаровал госпожу Покен, лицо которой было покрыто рубцами. Поэтому она приглашала его только в сумерках, как правило в четверг около пяти часов вечера. При этом хозяйка сидела рядом с приглушенной лампой. Гитлер считал, что ее ум и любезность позволяют ему забыть про рубцы.