Выступая в 1936 году перед представительницами Национал-социалистического союза женщин, фюрер сказал: «Равноправие женщины заключается в том, что она достигает наивысших результатов в определенных ей самой природой областях жизнедеятельности». Кроме того, он заверил, что в случае войны не пошлет женщин на фронт, поскольку ему было бы стыдно делать это. «Если сегодня в марксистских странах формируются женские батальоны, то на это мы можем заявить только одно: "У нас ничего подобного не будет никогда!"»
Продолжая свою речь, он поставил себя на место женщин и высказал их точку зрения на мужчин, которая не была чужда и ему самому. Гитлер был убежден в том, что безупречный молодой человек с лопатой, который был так близок его сердцу, должен был возбуждать сходные эмоции и у женщин.
«Вознаграждение, которое национальный социализм предоставляет женщине за ее труд, состоит в том, что он воспитывает мужчин, настоящих порядочных, несгибаемых, пригодных к брачной жизни мужчин. Я верю, что наши здоровые неиспорченные женщины, наблюдая марширующих в колоннах крепких безупречных молодых людей с лопатами, должны были сказать себе: "Какие здоровые великолепные самцы!" Это также работа национал-социализма, который трудится на благо немецких женщин».
В фильме «Триумф воли», снятом на партийном съезде 1934 года, Лени Рифеншталь показывала, как восхищенные женщины с обожанием смотрят на своего фюрера. Главной целью этой картины был показ Гитлера как мистической фигуры. Однако режиссер прекрасно понимала психологические особенности этого человека. «В качестве предмета режиссуры Адольф Гитлер нравился женщинам, хотя он своими сложенными на причинном месте руками создавал впечатление аскета, лишенного полового влечения».
За те немногие мероприятия с женщинами, проведенные с явной неохотой, Гитлер обильно вознаграждал себя общением с представителями своего пола. «Лицо фюрера сияло от счастья и радости», — сообщал официальный доклад о слете гитлерюгенда на стадионе Хаупткампфбан, который был проведен 10 сентября 1938 года. Адольф Гитлер кричал с трибуны в огромную толпу мальчиков: «Я так счастлив и горд видеть вас».
7 сентября в день Имперской трудовой повинности неравнодушному к подобным зрелищам фюреру было предложено нечто особенное. Мимо него прошли колонны «голых по пояс мужчин из школ трудовой повинности». Они бодро пели марш, слова которого подтверждали решимость забыть о женщинах во имя своих чисто мужских целей. Эта песня должна была очень понравиться Гитлеру:
Левой-правой, левой-правой, Милая девушка, выгляни в окно! Мы, мы, мы шагаем прямо.Гитлер обратился к исполняющим трудовую повинность с восторженной речью, которая была до краев наполнена бурлящим энтузиазмом: «Вы являетесь плотью и кровью, наиболее четким выражением германской мужественности… загорелая дочерна и закаленная холодом — вот какая сегодняшняя молодежь, надежда немецкого народа. Мы гордимся вами! Вся Германия любит вас!»
Особенно сильное удовольствие Гитлер получал 8 сентября, в День единства, когда на поле Цеппелинвайзе огранизовывались спортивные и военные игры, «демонстрировавшие симфонию молодости, музыки, силы и красоты мужских тел».[234] Штурмовики показывали парные тренировки, юноши из Имперской трудовой повинности — упражнения со стволами деревьев, люфтваффе, армия, флот, СС и полиция, расположившиеся в одном углу поля, — гимнастику с мячом.
Гитлерюгенд представил собравшимся бокс, «требующие большого мужества лагерные игры», «охоту на лис», «крахмального человека» и «живую карусель». «Перед заключительными общими упражнениями молодые люди одновременно опускают с плеч свою тяжелую ношу и секунду спустя вновь вскидывают ее в небо. Доносится сухой звук, похожий на выстрел».
Удивительно, что в конце партийного съезда Гитлер чувствовал себя подавленным. 24 мая 1942 года он признался своим слушателям в ставке: «Вторник в Нюрнберге был для меня немного печален, как будто с рождественской елки сняли украшения».
Старые товарищиГитлер всегда по-дружески относился к своему мужскому окружению. Чтобы создать соответствующую атмосферу, этот холодный человек имитировал хорошее отношение к другим людям. Так, он делал вид, что беспокоится о косолапости Йозефа Геббельса. Последний 22 июня 1926 года записал в свой дневник: «Гитлер продвигает меня вперед. Он относится ко мне как отец. Я с радостью общаюсь с ним. Он самый лучший из всех мужчин». 25 июля 1926 года два революционера стали еще ближе друг к другу: «После обеда мы сидели в его комнате и болтали. Он баловал меня как ребенка». При расставании 31 июля 1926 года он представил себя девушкой, за которой ухаживают: «Гитлер подарил мне букет красных-красных роз». Будущий фельдмаршал Эрвин Роммель, который во время Польской кампании был начальником поезда Гитлера «Америка», после беседы с фюрером 19 сентября 1939 года отметил: «Он был чрезвычайно любезен со мной». Впоследствии Гитлер заботился о том, чтобы его протеже были обеспечены наиболее комфортабельные условия. Во время планирования Африканской кампании фюрер настоял на том, чтобы после захвата Египта под резиденцию Роммелю был выделен знаменитый «Шепард», лучший отель Каира. Конечно, это произошло бы только в том случае, если бы Роммелю удалось захватить город.