Фельдмаршал Кессельринг рассказывал, что при возвращении в войска Гитлер предоставил ему своего личного шофера, который получил указание ехать поосторожней. Забота фюрера о Фуртвенглере зашла так далеко, что дирижеру построили специальный бункер для защиты от авиабомб союзников.
Особенно хорошо Гитлер относился к архитектору Гизлеру. Тот с гордостью сообщал в своих мемуарах о том, что получал от фюрера вегетарианскую манную кашу, что являлось жестом особого расположения. Гитлер собственноручно посыпал его кашу молотым шоколадом.
Став рейхсканцлером, Гитлер использовал своих фронтовых товарищей только в пропагандистских целях, каких-либо личных контактов с ними он не поддерживал. Однако он заботился об их карьерах и благосостоянии. Балтазар Брандмайер, работавший каменщиком в Брукмюле, 5 января 1934 года получил хорошую должность, а в июле 1937 года фюрер подарил ему 5000 рейхсмарок.[235] В середине 1933 года Гитлер оплатил обратную дорогу Игнацу Вестеркирхену, который в 1928 году вместе с семьей эмигрировал в Америку и теперь пожелал вернуться на родину. По возвращении фюрер лично встретился с ним в рейхсканцелярии. Старые фронтовые друзья вспомнили, как они в 1917 году вместе провели ночь в свинарнике во французской крестьянской усадьбе.
Как начальник фюрер и рейхсканцлер был очень популярным среди подчиненных. Адъютант люфтваффе фон Белов писал, что он относился к своим людям «с пониманием, участием и соболезновал их трудностям».[236] Также к концу войны Гитлер начал имитировать участие по отношению к простым солдатам. Так, когда обсуждался вопрос об использовании немецких летчиков в качестве камикадзе, так называемые «добровольные жертвы» должны были пилотировать ракеты «ФАУ-1» на «летающие крепости» союзников, Гитлер отклонил данный план. Он заявил генералу авиации Вернеру Баумбаху, что не желает войти в историю как убийца собственных летчиков. Германский солдат всегда должен иметь хотя бы минимальный шанс спасти свою жизнь.
Во время Норвежской кампании германские войска под командованием генерала Зеппа Дитриха, соратника Гитлера по «эпохе борьбы», захватили Нарвик. Когда ситуация обострилась настолько, что не было возможности снабжать окруженные войсками союзников немецкие части, фюрер хотел давать Дитриху приказ прекратить сопротивление и интернироваться в нейтральной Швеции.
Уже в ходе Польской кампании Адольф Гитлер проявлял особый интерес к действиям и потерям лейбштандарта Зеппа Дитриха. По большой географической карте он следил за их передвижениями, отмечая положение этой части особым флажком с надписью «Зепп».[237]
Фюрер демонстрировал весьма поверхностную благодарность и ветеранам движения, его товарищам по путчу, принимавшим участие в «марше на Фельдхеррнхалле». Несмотря на то что их никак нельзя назвать личными друзьями фюрера, они не только постоянно приглашались на обеды, но и имели постоянный свободный доступ к Гитлеру, который часто использовали в личных целях.
Адольф Гитлер проявлял теплые чувства и по отношению к политикам союзных и дружественных государств, которые были нужны ему для воплощения своих планов. Поскольку ему очень нравились «Мерседесы», он часто дарил их главам других стран. Так, машины этой марки получили финский маршал Маннергейм, испанский генералиссимус Франко, глава норвежских нацистов Квислинг и румынский маршал Антонеску.
Также Гитлер хранил верность идолам своей юности. Когда в 1944 году были запланированы репрессии против Рихарда Штрауса, он сразу же вмешался и приказал все отменить. По этому поводу Йозеф Геббельс записал в своем дневнике: «Фюрер не желает, чтобы с Рихардом Штраусом обошлись несправедливо».
Когда на выставке «Дегенеративное искусство» в Шпандау вывесили картины Франца Маркса, погибшего на войне, его однополчане выразили протест, и Гитлер распорядился убрать полотна этого художника из экспозиции.