Удовольствие от созерцания обнаженных мужских торсов
3 февраля 1934 года писатель Томас Манн посмотрел в Берне немецкий фильм «Авель с губной гармошкой», после чего записал в своем дневнике: «Бросается в глаза, что в просмотренном мною немецком фильме радость обнаженному юному мужскому телу передана так, как это не подвластно любой другой нации. Это напрямую связано с немецкой гомосексуальностью и полностью отсутствует во французской и даже американской продукции: юношеская нагота в настолько хорошем освещении, насколько это позволяют сделать условия съемок».
Гитлер также разделял подобные взгляды и не упускал случая реализовать их на практике. 29 июня 1934 года, за день до удара по СА и ареста Рема, он посетил юношей, отбывающих трудовую повинность в Вестфалии. Однако он скрывал, что получает удовольствие от вида обнаженных торсов юношей, и строго смотрел им прямо в глаза.
Дискобол Мирона
Гитлер подарил мюнхенской Глиптотеке уменьшенную копию известной греческой статуи, которую Лени Рифеншталь использовала как заставку для своего фильма об Олимпиаде 1936 года. На экране античная статуя превращалась в обнаженную живую фигуру современного спортсмена, который метает диск.
Рифеншталь использовала античный образ мужчины с тщательно прорисованными мышцами для пропаганды олимпийского и фашистского культа тела. Именно женщине удалось передать гомоэротический компонент фашистской культуры мужских союзов. Гитлер относился к Лени Рифеншталь с большим уважением, что породило слухи (скорее всего, не соответствовавшие действительности) об их любовной связи.
Арно Брекер.
Вызов. Статуи перед новым зданием рейхсканцелярии
Скульптор Брекер создавал прекрасный возвышенный образ безупречного мужского тела, который был созвучен гомоэротическим мечтам Гитлера. Его работа «Вызов» (слева) запечатлела мгновение преображения, когда воин осознает себя борцом за рейх, доблести мужского союза и понимает, что готов на жертву. Именно этого Гитлер требовал от каждого немецкого мужчины.
Брекер стал Микеланджело Гитлера. В 1944 году при отступлении германских войск Гитлер отдал категорический приказ оставить Флоренцию без боя, поскольку считал необходимым сохранить воплощенные в камне гомоэротические идеалы.
Шпеер построил Гитлеру дворец, который должен был поразить весь мир. Его галерея должна была превзойти по длине Зеркальный зал Версаля. Гитлер хотел, чтобы раз в год в столицу привозили группу киргизов, которых должны были впечатлить размеры и красота главного города рейха.
Дворец Гитлера стал своего рода храмом новой арийской религии. У главного входа стояли две огромные обнаженные мужские статуи работы Арно Брекера: «Партия» (выше она в экспозиции Большой немецкой художественной выставки) и «Вермахт», которые должны были символически преграждать вход всему чужеродному и нечистому.
Образ женщины
Бросаются в глаза общность и различие в образах женщин, созданных французскими революционерами и нацистами. Если Марианна на картине Делакруа «Свобода, ведущая народ» (вверху) водружает знамя на баррикаде, то немецкая девушка с плаката Людвига Хольвайна (1933), призывающего вступить в Союз германских девушек (справа), держит его в руке. Марианна устремлена вперед, немка же замерла в более пассивной, выжидающей позе, она не стремится к самостоятельному действию, а как бы слушает, что ей скажет фюрер. Он укажет ей направление, по которому она дисциплинированно и без возражений продолжит свой путь. У немецкой девушки не может быть винтовки в руке: почти до конца войны нацисты не желали давать оружие женщинам. Только перед своей гибелью Гитлер отменил этот запрет и разрешил вооружить женщин.
Образ нацистской девушки, почти всегда блондинки, не должен был выражать готовности к борьбе. Ее белозубая улыбка, прекрасные волосы и гордо поднятая голова говорили скорее о здоровье нации, чем о воинственной решимости. О наготе не могло быть и речи. Немецкая женщина с весьма плоской, почти мальчишеской фигурой застегнута на все пуговицы.
Пауль Матиас Падуа. Леда и лебедь
Большая немецкая художественная выставка. Дворец германского искусства. 1939 год.
Прессе было запрещено критиковать «замечательную картину Падуа». После окончания выставки Гитлер купил вызывавшую споры картину для Бергхофа.
Образ красивой беспомощной девушки, которую насилует дикое животное, соответствовал фашистским представлениям о женщине. Это также полностью сочеталось со взглядами самого Гитлера: «Женщина желает настоящего мужчину, ей не нужен шут».