С этого времени нетерпимость — источник вековых раздоров между испанцами — возводится в закон; рана, нанесенная в марте 1492 года королевским декретом об изгнании, никогда не затянется. Америке Кастро неоднократно цитировал обращенного Франсиско де Касереса, сказавшего инквизиторам во время суда над ним в 1500 году: «Когда б король, наш сеньор, повелел христианам либо обратиться иудеями, либо покинуть его владения, иные обратились бы», но продолжали бы оставаться «христианами, и молились бы как христиане, и обманывали бы мир; и думали бы окружающие, что они иудеи, но внутренне, по сердцу и воле, были бы они христиане». Еще определеннее, можно сказать — пророчески, выразился в XVII веке новохристианин Антонио Энрикес Гомес, как и многие его сородичи укрывшийся от преследований инквизиции в Нидерландах: «Королевство, которое отказывает в достоинстве собственным подданным, неизбежно обречено, ибо бесчестье отца есть в сыне незатухающий, вечно жгущий огонь; а посему, будучи разделены на два лагеря, одни племена станут стремиться
к мести, а другие — к ненависти».