Адмиралы ознакомились с письмом. Они понимали, что затея рискованная, да вот только время играло против них. Кто-то из-за кулис вёл нечестную игру и умело использовал ресурсы. Скрытный враг практически занял RT5027G, ещё немного и согнать его оттуда будет невозможно. Ждать решения от бюрократической машины галактического Конгресса – бесполезно. Пока они примут резолюцию, отправят войска для принудительного выселения самозахватчиков – противник успеет выкачать все полезные ископаемые и смыться в неизвестном направлении.
«Турция» – торговая Флотилия и поэтому слабо военизирована. Авантюра с колонизацией и оснащением армии и так встала в копеечку, теперь ещё и наём «Сынов»? Расходы перевалили все, даже самые страшные ожидания. Адмиралы были готовы отказаться, но желание сорвать куш и записать свои имена в анналы истории оказалось сильнее.
– Сколько времени потребуется на подготовку этого вашего отряда… ммм… ополчения, так? – поинтересовался Василий Стрельников.
– Двадцать четыре часа. Здесь, – Эльза вывела отчёт на голографический экран, – расписано подетально.
– Повторюсь – я против! – возмутился Йозеф Айзенштейн. – Говорю вам: не нужна нам планета. Это кусок космической породы, безжизненный пустырь! Меня вполне устраивает положение здесь. Кем я буду, если наши горячо любимые граждане обретут новый дом? Мы потеряем власть, статус, влияние! Вы этого хотите?
– А ресурсы? – перебил коллегу Томас Ниммур, закинув в рот виноградинку. – Как ответственный за аграрное хозяйство, напомню вам, что почва, которую мы используем на фермах, стала приносить урожая на шестьдесят пять процентов меньше. Никакие добавки и селекция культур не могут этого изменить. Мы уже перевели большую часть граждан с растительной пищи на синтетику – пусть жрут. Они, конечно, молчат, но до каких пор? Это мы с вами сыты, Йозеф. В один момент ситуация может измениться. Вам до сих пор не нужны ресурсы? Айзенштайн, ответьте.
– Любой из нас тревожится о своём месте и положении. У каждого есть ряд мнений: кто-то «за», другие «против» и это нормально. В конце концов, мы играем сложную партию, господа, – тихо произнёс Стрельников, постукивая пальцами по столу. – Представьте себе шахматы: здесь для победы нужно пожертвовать несколькими фигурами, дождаться момента, когда противник решит, что выиграл, а потом – шах и мат, – он сделал паузу и посмотрел на коллег. – Голосуем, господа.
Каждый из адмиралов нажал на кнопку и подтвердил решение цифровой подписью. Василий Стрельников проверил результаты и огласил:
– Четыре «за» и один «против». Что ж, очевидно, это лучший вариант из доступных. Мы утвердили ваш план, секретарь Фрост. Выполняйте, – Стрельников закрыл личный терминал и добавил. – На этом всё, коллеги. Заседание окончено.
Адмиралы спешно засобирались. У кого-то ужин стыл, другие на сеанс массажа опаздывали, а третьих ждали любовные утехи.
Быстро ответив на скопившуюся почту, Эльза планировала уходить, но её окликнул Ниммур.
– Фрост, задержитесь, – буркнул он, облизав фруктовый сок с пальцев. – Поговорить надо.
– Конечно, – вздохнула Эльза, понимая, к чему клонит адмирал. – Как прикажете.
Все адмиралы, кроме Томаса, покинули зал. Сэмуэль Кроули даже сострадательно похлопал секретаря по плечу, выходя из помещения. Фрост же была спокойна, как и всегда, лишь воспоминания бередили память и заставляли мозговой имплантат греться. Потерев лоб, она выпрямилась.
Наступила тишина, лишь вентиляция жужжала на грани слышимости. Ниммур неспешно доел фрукты из корзинки, громко рыгнул, вытер ручищи об адмиральскую форму и, переваливаясь с ноги на ногу, неуклюже подошёл к Эльзе. Приобнял её сзади и провёл языком от шеи до виска, мерзко хрюкнув. Девушка стиснула зубы, тихонько сглотнув: «Столько лет прошло, а чувства всё те же».
– Я говорил по поводу твоего повышения. Неохотно, но они согласились. Кто мог представить, что девчушка вроде тебя окажется таким отличным секретарём? Мне даже жаль, что мою крошку продвинут до уполномоченного администратора Флотилии, – Ниммур легонько укусил её за мочку уха. – Надеюсь, я заслужил немного благодарности?
– Конечно, – Эльза фальшиво улыбнулась, скрывая искреннее отвращение к этому борову. – Любые заслуги должны вознаграждаться.