— Я слушаю, — произнес Джон, успев подумать, что мог бы говорить и мысленно.
— Джон! Беда! — задыхающимся голосом проговорил Магнус. — Исчезла Даруна. После происшествия с тобой она в сопровождении Эдуарда приехала к Трем Кирпичам, а затем решила вернуться в Кукурузу. Уехала одна.
— Посреди ночи?
— Ну ты же знаешь, что амазонок такие путешествия, особенно на полчаса, не страшат. К нам она не доехала. Об этом мы узнали только, когда к полудню приехали остальные. Я пытался вызвать ее по телефону, но она не отвечает. Вся община сейчас на ногах, вернее — на конях, наши соседи — тоже. Принц, как истинный джентльмен, клянет себя, что оставил даму без сопровождения, а я просто не знаю, что делать.
— Я сейчас же буду у вас. Вы где?
— На улице, у входа в дом.
Джон не колебался ни секунды. Он моментально представил себе вход в Кукурузу. Картинка получилась необыкновенно четкой, постепенно приобрела материальность. Магнус еще держал в руках телефон и с изумлением смотрел на появившегося перед ним Джона, но довольно быстро взял себя в руки.
— Я слышал про такие фокусы, но своими глазами еще не видел. — Он обнял Джона за плечи. — Просто какой-то злой рок преследует нас. Я даже подозревал поначалу, что это — проделки людей герцога, но уж очень быстро они сработали. Скорее всего, что это какое-то совпадение. За сутки они не могли бы добраться к нам. А решиться похитить Даруну им и в голову не могло бы прийти.
— А почему вы решили, что она похищена? — спросил Джон.
— А что, по-вашему, может произойти с амазонкой в лесу, даже диком?
Магнус устало присел на лавку. Его телефон издал мелодичную трель.
— Слушаю.
Искусник что-то долго и внимательно слушал, иногда кивая головой, затем сказал:
— Хорошо, тогда возвращайтесь. Надо все обдумать.
Он вложил телефон в карман и вздохнул, будто собираясь с силами, чтобы продолжить разговор.
— Лесные бродяги видели, как Черные сутаны везли кого-то бесчувственного в сторону своей Пирамиды.
— Какого ч-черта им надо? — Джон вспомнил предупреждение Сталкера.
Магнус растерянно смотрел куда-то вдаль.
— Это очень странно. Черные сутаны никогда не позволяли себе раньше ничего подобного. Что-то идет не так. Мы с ними не сможем справиться так, как это сделали бы с герцогом.
— Кто такие эти Черные сутаны? — просто по привычке спросил Джон.
— Религиозная община. До сих пор они тихо поклонялись своему богу и в нашу жизнь не сильно вмешивались. Они умеют нечто такое, чем я не имею представления. Если герцог — сильный противник, то Черные сутаны… Даже не зная, что можно было бы предпринять.
— А разве нельзя хотя бы узнать, чего они добиваются?
— Кортис с группой людей как раз собирался съездить на переговоры. А нам пока что остается только ждать.
Джон уселся на лавку рядом с Магнусом и только теперь заметил, что вокруг них собралась масса народа. Здесь были лесные бродяги, цыгане, какие-то люди в спецовках (что-то подсказало Джону, что это — цеховики). Почти все были при оружии.
Магнус кивнул в их сторону головой и сказал:
— Они все очень любят Даруну и, похоже, за нее готовы стереть обидчиков с лица земли. Черные сутаны не один год уже ведут свою работу среди населения нашего района, даже имели некоторые успехи, но здесь они перестарались. Неужели они хотят обвинить Даруну в колдовстве?
Джон вскочил. Он не мог сидеть спокойно на месте, когда любимой угрожает опасность.
— Джон, остановитесь. Нужно сначала разобраться в ситуации, прежде чем начать действовать.
— Я не могу. А вдруг они что-нибудь ей сделают? Если эти фанатики смогли парализовать ее волю и силы, то они смогут сделать с ней что угодно.
— Я прошу вас, Джон, подождите сообщения Кортиса.
Джон кивнул головой.
— Хорошо. Но сейчас мне необходимо побыть одному.
Он поднялся к себе в комнату. Сейчас она показалась ему совсем тесной. Он начал привыкать к простору, к свободе действий. Правда, никакие стены не мешают работе мысли, скорее — наоборот. Джон уселся в кресло и сосредоточился. Он успокоился, голова стала работать ясно и четко. Похоже, что контакт с Паном все-таки происходит, причем безо всякого усилия с его стороны. Джон почувствовал, что может перемещать взгляд в пространстве, независимо от положения своего тела, менять точку зрения, даже видеть все вокруг одновременно. Он вспомнил свой мысленный полет над Черной пирамидой и моментально оказался как будто подвешенным над ней в пространстве.