Затем прямо в луче устремленного в ночь прожектора возникла женщина, хотя Рори подозревал, что категория пола была не самыми важными и устойчивыми признаком, которым можно было бы воспользоваться при описании этого.
На огромном, свитом в тугие кольца аспидно-черном змеином хвосте балансировало чешуйчатое тело, очертаниями повторявшее от пояса женскую фигуру. Грудь и руки её скрывали доспехи из матового темно-серого металла, а на голове в ареоле из развивающихся смоляных волос красовался шлем с гребнем из отрубленных человеческих пальцев. Они шевелились, подрагивали и иногда сгибались, отчего у Рори к горлу подступил ком. В правой руке она держала копье с кроваво-красным наконечником, будто сделанным из гигантского огранённого рубина.
Её взгляд и лицо, хоть оно и было частично скрыто шлемом, выражали такую неизбывную ненависть, что Рори на какое-то время оцепенел, глядя в два бездонных опалово-желтых омута глаз с вертикальными вытянутыми зрачками.
– Рори, ты их видишь?! – кричала ему Ив, пробиваясь через охватившее его омертвение. – Говори, говори с нами! – требовала она и с силой потрясла друга за плечи.
Что-что, а проводить в чувства эта девчонка умела как никто. Рори вышел из ступора и стал тараторить, захлебываясь словами и попадающим в рот дождем, безжалостно хлеставшим по людям, но, казалось, незаметным для прибывающих потусторонних тварей.
– Слева вижу ревущего полуголого великана с палицей из огромной кости. Рядом с ним тощая синяя дрянь с головой ястреба и ногами, похожими на кувшины. За четвертым от прожектора китовым черепом в воздухе висит какая-то коричневая кожистая наполовину летучая мышь с уродливым человеческим лицом. Она тоже кричит. Они все кричат, Ив, ты слышишь?!
– Мы слышим, Рорс, мы все отлично слышим, – ответил за нее Ламфада, поджигая веревку, – но ни черта не видим!
– Кого-кого, а чертей тут хватает, Ламф, – горько вздохнул Рори, как раз приметивший нечто рогатое, подползавшее к ограждению, проворно перебирающее крабьими лапами и клацающее зубастыми синими клешнями. Когда канат вспыхнул ярким горячим пламенем, испугавшийся полукраб попятился.
Не то чтобы Рори точно знал, как именно должны выглядеть черти, но видел пару картинок в библиотеке, а добрая четверть всех исторгнутых темнотой тварей могла похвастаться теми или иными рогами: козлиными, бараньими, оленьими или даже длинными отростками, как у улиток, заканчивающимися круглыми, беспрестанно вращающимися глазами.
– А огонь-то и им и впрямь не нравится! – обрадовался Рори.
Другую часть фоморской массы, которая стала обступать холм группами, кое-где успевшими слиться в сплошную линию, можно было отнести к полунасекомым. Отвратительные полупрозрачные крылья, торчащие хитиновые сочленения, фасетчатые глаза, острые жала, раздутые белесые брюшки, множество волосатых лап и хищно шевелящиеся жвалы причудливо соединялись с человеческими руками, ногами и головами.
Не менее мерзко выглядели и те, чей облик был наполовину звериным. Крысьи морды и хвосты при человеческих телах, лающие собачьи пасти на плечах карликов, извергающие икру полужабы и извивающиеся полуящерицы с человеческими лицами, несколько полуптиц. Леденящая кровь мешанина их перьев, лап, хвостов, перепонок, клыков и когтей.
– Они обступили нас плотным кольцом, но те, что больше смахивают на людей, видимо, их предводители, пока остаются в стороне, – заметил Рори. – Оружие есть только у них, они все в доспехах, с мечами, щитами, как рыцари на старых картинах в «Темре», ну только с небольшими оговорками в виде драконьих хвостов или там волчьих морд.
– Сколько их?
– Главарей? Я насчитал пока не больше десяти, погоди… семь, их всего семь!
– Чего же они ждут? – ни к кому собственно не обращаясь, воскликнула Ала.
Внезапно крик зеленого человека прекратился, и не смотря на звуки грозы, его отсутствие показалось благословенным и совершенно неожиданным облегчением, практически тишиной. Кишащие вокруг холма твари тоже смолкли.
Тут Ламф охнул, Ала в ужасе отступила и прижалась к нему, а Ив только и смогла, что выдохнуть на одной ноте, забыв от удивления даже закрыть потом рот.