Начиная с 1960-х годов озеро начало сокращаться в размерах, а с 1980-х годов – со все увеличивающейся скоростью, и этот процесс идет до сих пор. Вклад дождевой воды в пополнение ресурсов водоема приближался к одной пятой, остальное приходилось на реки. Когда реки перестали играть такую роль, воды оказалось недостаточно, чтобы компенсировать потери от испарения воды. Уровень воды начал падать, появились новые острова и перешейки. На рубеже тысячелетий озеро разделилось на две части: меньшую северную (Северное Аральское море) и большую южную (Южное Аральское море), посреди которой возник крупный остров. Вода продолжила убывать, а потому остров все разрастался, пока наконец между западной и восточной частями озера не осталась тонкая ленточка воды. В конце концов они обособились тоже, а летом 2014 года фотографии со спутника показали, что восточная часть полностью пересохла, обнажив под собой пустыню. Восточная чаша все же иногда заполняется водой – в зависимости от характера погоды.
Ситуация не из простых. Но все осложняется еще и тем, что когда исчезает озеро, никуда не девается все то, что было растворено в воде. Особенно соль. Когда Аральское море стало пересыхать, концентрация соли в оставшихся водах возрастала, что делало их совершенно непригодными для жизни. Соли на единицу объема стало примерно в 10 раз больше, и это убило всех живых существ и уничтожило рыболовный промысел в регионе, который обеспечивал 60 000 рабочих мест. И не только это: промышленные и сельскохозяйственные загрязнители также стали более концентрированными и плотным слоем укрыли возникшие из-под воды новые земли. Пустыни есть пустыни: ветер подхватил тонны токсичной пыли и соли с открывшихся просторов и бросил их на деревни и города, построенные по берегам бывшего озера. А там жили миллионы людей. Тут же подскочил уровень респираторных и раковых заболеваний.
Но это не приговор для Аральского моря. Недавние (и очень дорогостоящие) попытки вернуть часть воды в русла рек благотворно сказались на Северном Аральском море, туда даже пожелали вернуться некоторые виды рыб. Однако Южное Аральское море – это, как кажется, отрезанный ломоть. Но оно остается свидетельством нашей слепой уверенности в том, что мы можем инициировать широкомасштабные изменения среды нашего обитания без каких-либо последствий для себя.
Как ни странно, это был не первый раз, когда нечто подобное случилось с одной из рек-участниц описанной выше экологической катастрофы. Не уверен, что существует речная книга рекордов и номинация за наибольшее число случаев изменения русла, но Амударья точно попала бы в короткий список. На протяжении веков и сама природа, и череда политических режимов попеременно меняли течение реки: она впадала то в Аральское, то в Каспийское море, то в оба одновременно. Считается, что во II веке н. э. она упиралась прямо в пустыню, где испарялась. Пока наконец она не направилась в Аральское море. В начале XIII века она пережила наиболее кардинальное вмешательство со стороны Монгольской империи (подробнее об этом вы прочтете в последней главе): добрая половина ее вод была перенаправлена в Каспийское море. Однако река снова вернулась в Аральское море незадолго до начала XVII века. В 1870-е, задолго до появления Советского Союза, Российская империя всерьез рассматривала план по переброске вод Амударьи снова в Каспий: тогда сочли, что пресная речная вода, смешивающаяся с солеными водами озера, расходуется зря. Но… так это не работает, друзья мои.
Именно земледелие заставило нас радикально менять природу, и часто мы не могли предвидеть последствий. Но теперь мы поступаем так же не только во имя урожаев. Сельское хозяйство было в значительной мере вытеснено промышленностью и необоримым и бездумным стремлением человечества зарыть в землю то, что ему больше не нужно. Примером неожиданности, которая может последовать за тем – пожар на реке Кайяхога теплым летним днем 1969 года, около полудня. Как вы понимаете, реки не должны себя так вести. Для тех читателей, кто слабо знаком с теорией рек, поясню: реки – это большие естественные каналы для находящейся в движении воды, а воду, как правило, не причисляют к воспламеняющимся веществам. Реки выполняют целую массу работы: они переносят воду с возвышенностей к низменностям, с их помощью метафорически описывают ход времени, они оставляют на своем месте высохшие русла, чтобы дети могли припомнить хоть что-то из своих уроков географии. Но вдруг покрыться языками пламени… это совершенно не о них.