— Я Травкина встретил, он мне рассказал свою версию происходящего, и знаешь, я ему верю, пожалуй, он прав.
— Что ещё за версия?
Егор присел на другой стул и как можно подробнее пересказал Тоне всё, что ему поведал профессор. Антонина с серьёзным видом очень внимательно слушала, не перебивала.
— То есть, ты хочешь сказать, что в человечество вселился инопланетный организм, который прилетел на метеорите и теперь всех убивает? — спросила она, дослушав рассказ Егора.
Тоня внимательно оглядела себя.
— Похоже, что так, — хмыкнул Мельников.
— Зачем он это делает? И почему мы живы?
Она вытянула вперёд пятерню и уставилась на неё, словно пыталась разглядеть инопланетное присутствие в себе.
— Я тоже самое спросил у Айболита, но он, увы, и сам пока не знает, зачем и почему.
— Дикость какая-то. Инопланетяне. Звучит не реально. Гош, это бред, правда. Существа, которых в микроскоп только разглядеть можно, разумны? И они уничтожили человечество? Зачем? Ладно, допустим. Тогда сколько у нас времени, пока они добьют остальных?
Егор пожал плечами.
— Никто не знает. А может кто-то и знал, да где теперь его искать. Профессор поехал на юг, к своему другу, профессору Митнику. Там вроде лаборатория есть. Но ему бы нулевого пациента в идеале исследовать, а так одни догадки.
— Митнику? — перебила Тоня, — Аркадию Афанасиевичу Митнику? Из "Прибрежного"?
— Да, — протянул Егор, глядя в записку с адресом на бумажке, которую ему передал Травкин, — ты, что его знаешь?
— Да ты что? Я все его труды прочла! Это же гений! Светоч! Он на пенсии уже давно, но продолжает практиковать. У него своя лаборатория, оборудование по последнему слову техники.
— Не знал, что ты микробиологией увлекаешься, — Егор немного смутился.
— Мне всегда это нравилось! Это же совсем другой мир.
— Почему не пошла, учиться на микробиолога?
— А, — Тоня махнула рукой, — не дотянула. Мозгами не вышла.
Егор установил генератор на балконе и вывел от него удлинитель в комнату. Через пару минут, с балкона раздался рокот мотора. Включили телевизор, холодильник.
По телевизору не вещал ни один канал. Даже коммерческие каналы только шипели серым экраном, не давая никакой информации.
— Глушняк, — обречённо пробормотал Егор и выключил бесполезный телевизор. Покрытия мобильной сети по-прежнему не было, как и интернета.
Газ пока не отключили, Тоня к ужину отварила спагетти, открыли банку домашнего кетчупа. Достали из бара бутылку красного сухого вина. Зажгли свечи. Можно было конечно включить настольную лампу или торшер, но так романтичнее.
После ужина стресс, накопленный за последнее время, понемногу отступал. Лёгкое вино облегчило тяжёлые мысли. Кошмарные мысли притупились и уходили на второй план. Ветер на улице стих, вечерняя прохлада вытеснила душный воздух из нагретой квартиры.
Стемнело. Егор с бокалом вина подошёл к окну.
— Странно, — тихо сказал он.
— Что именно?
Антонина взяла свой бокал и подошла к нему.
— Ни одно окно не светится? Везде темно. Неужели даже свечей нет? Или все уже мертвы?
— Не хочу думать об этом. Устала видеть весь этот ужас.
— Давай поедем куда-нибудь? Хоть бы к этому Митнику. Поможем, чем сможем, глядишь, принесём пользу остаткам человечества. Адрес Айболит оставил.
— Я не знаю. Опять видеть весь этот кошмар, разбитые машины, лужи крови, изувеченные трупы, просто трупы то там, то здесь. Тяжело. Давай подождём дома. Побудем несколько дней. Может телевизор заработает, кто-то должен быть живым как мы, как Айболит. Власти, в конце-то концов, должны вспомнить о своих гражданах.
Она положила голову на плечо Егору.
— Хорошо, давай побудем дома. Там посмотрим.
Не выносимо нудно тянулись дни. Ничего нового не происходило. Запасы еды заканчивались. По воду приходилось ходить на колонку в частный сектор. Антонина категорически отказалась выходить на улицу. Каждое утро, гремя вёдрами, Егору приходилось ходить на колонку, чтобы пополнить запас воды.
Он не осуждал Тоню за нежелание покинуть квартиру. Одно дело, когда смотришь фильмы или читаешь книгу, где смерть косит людей тысячами и совсем другое дело видеть это воочию. К этому зрелищу невозможно привыкнуть. Егор старался обходить мёртвые тела, как можно дальше, даже если путь становился длиннее.
Как-то вечером прикончив остатки рисовой каши, Антонина неожиданно сказала:
— Гош, я тут подумала, возможно, ты прав. Надо ехать к Митнику. Айболит уже наверняка давно там. А что если они, в самом деле, найдут способ, как выжить, тогда правильнее будет находиться рядом с ними, чем бесцельно сидеть здесь.