Тесак вошел в землю с громким чавком. Но на это никто не обратил внимания, потому что в лесу грохнуло. Кажется, я кому-то испортила очередную попытку кинуться чарами помощнее.
Воители не сразу заметили, что из леса больше никаких сюрпризов не вылетает. А я костерила одну старуху с фантазией, и висела на руках у жены кузнеца.
— Определенно будет хороший год, — с довольным хмыком произнес староста.
Еще три дня прочесывал округу Тиврелий Пракс, собирая расставленные артефакты и амулеты. Ковен чуть не плакал, перебирая израсходованные под ноль ценности. Основательно Милена подготовилась. Саму ведьму нашли недалеко в кустах, увы, уже безжизненной, с прокушенной лодыжкой, а рядом лежала оглушенная Пакость. Жалко, так хотелось Милене сказать пару не совсем подходящих для девушки фраз. Но больше всех грустил Зяма, душа фамильяра требовала отмщения за капустную диету.
А маг так и не извинился. Только сказал, что свою ведьму он уж точно защитит.
Что ж, у нас впереди год. Я буду решать проблемы Бздыжников, Кристоф тренироваться в магии и медитации. Нас ждут теплые вечера у печки, когда за порогом льет дождь или воет вьюга. Зяма ворчливо будет поучать нас. Весной блондинчик познает прелести огорода. Мы будем много спорить, ругаться и мириться. Но вот о чем говорить точно не будем — о расставании. Зачем? Жизнь хороша тем, что непредсказуема.
Кстати, тушу волка в моем сарае совершенно случайно обнаружил Тиврелий Паркс, который, прогуливаясь до будки уединения, учуял вонь разлагающегося трупа. Особоуполномоченного я потом отпаивала успокоительными настойками, а блондинчик был послан упокоить животное с миром. Тот вернулся через пару часов грязный и без лопаты. Уточнять что-либо у свирепого мага я не рискнула.
ГЛАВА 14.
Толстый упитанный шмель лениво жужжал в клумбе. Пакость развалилась на крыльце и дремала, иногда вяло помахивая кончиком хвоста. Зяма предпочитал полуденный зной пережидать в прохладе избы. Лето в этом году выдалось странное: то неделя удушающей жары, то ливни зарядят на несколько дней. Вот сейчас на небе ни облачка. Жители Бздыжников в эту пору вялые и ленивые, предпочитают не тревожить ведьму по пустякам, но не баба Гэла.
— Я тебе говорю, своими глазами видела, как Шиона черного петуха резала! Зуб даю, хочет кого-то со света изжить!
— Давайте зуб, — я протянула ладонь. — Потому что нет такого ритуала.
— Как это нет? — возмутилась профессиональная скандалистка.
— Вот так, — усмехнулась я. — Не придумали как-то. Ну нету других свойств у черного петуха, кроме как кур топтать и горланить. Хотя, пожалуй, супец из него неплохой выйдет.
— Врешь ты все, — уже на градус ниже тоном отмахнулась от меня баба Гэла. И совершенно беззлобно поинтересовалась: — Маг-то что пишет?
Я посмотрела на безоблачное небо. Сегодня очень душно. А не сходить ли мне на речку?
— Все у него хорошо, — нехотя ответила я. — Очередных контрабандистов поймал.
Кристоф все-таки не посрамил род Парксов. На границе он уже служит целый год. И, как ни странно — в рядах лучших. Весточки от блондинчика приходят регулярно, но больше напоминают сухой отчет. Я каждый раз запрещаю себе надеяться, но все равно испытываю горькое разочарование, когда вижу последнюю точку. И вовсе я не ревела в подушку. Ни разу. Ведь ведьмы не плачут. Так, иногда придавалась грусти по ночам.
Год выдался у меня непростым.
После проводов прошла неделя, как на пороге моей избушке объявился Тиврелий Паркс с нетривиальным предложением проверить здоровье. Даже знахаря с собой притащил. И пока я умилялась такой заботе, Зяме негодовал. Очень выразительно и сочно. Вот в потоке ругани я и поняла причину. Кто-то решил озаботиться моей теоретической беременностью. Точнее, срочным избавлением от нее. Вряд ли когда-то в практике особоуполномоченного его охаживали по спине ухватом. Мужчина возмущался, давил авторитетом, властью, и пытался воспользоваться магией. Но ведьма была не просто злой, а в ярости. А тут еще деревенские подтянулись. Пришлось Тиврелию, дабы не извалять в грязи родовую честь вместе со своей тушкой, стратегически отступить. А вот знахарю не так повезло. Его из Бздыжников выпустили только спустя неделю. Бедняга икал, дергал глазом и обходил Дорна по широкой дуге. Поговаривают, правда, потом он против воли еще и в Правой Ушке задержался.
Далее последовал визит Аманды Паркс, мамы блондинчика. Он вышел очень визгливым и скандальным. Даже свиньи в Бздыжниках заволновались, почувствовав конкуренцию. Нет, я не применяла против нее проклятие немоты, как позже утверждал господин особоуполномоченный. Просто противная тетка сорвала голос, что и было подтверждено знахарем.