Пора было навестить Катю. Меня пообнимали, напоили чаем и вывалили кучу новостей. Наша бывшая калоша, получив от Кати второй свой набор не удержалась и проболталась о своём чудесном средстве подружке. На Катю опять началась охота и она теперь прячется не от одной дамы, а от сплоченной компании потерявших свежесть подруг калоши. Оставила Кате наборы, но лучше брать в валюте. Я же Кате дала размеры моих солдат и попросила подобрать одежду для сельских ребят. Среди солдат отделения только ефрейтор был городским пареньком. Так что, пока Катя отбирала им одежду, я прогулялась по залам магазина. Единственным отделом, где я задержалась был отдел посуды. Посуда была неплохой, но я пока только приглядывалась. В пользовании у меня был только наборы тарелок с одесской барахолки, а их было недостаточно. Для массовых обедов приходилось брать посуду у Фёдорыча. Пора вскрывать ящики из подвала усадьбы. Заинтересовали меня подставки в витринах для тарелок. Простенькие, но на них тарелки ставились вертикально для обозрения.
В складе Катя уже сложила и связала все вещи по размерам. Для сержанта свёрток был значительным. Тут же мы отобрали легкие и вместительные дорожные сумки для них. Сумма была незначительной, т. к. Катя произвела опять большую уценку. Расплатилась и вернулась к себе на веранду. Дождь усилился, но было теплее, чем в Москве. На веранде почистила всю одежду для солдат и укрепила её. Я разложила одежду по сумкам и прикрепила к сумкам их имена. Сумки переместила в подвал, в этот же угол прибавила их же спецодежду, теперь к этому углу можно и добавлять кое какие вещи для ребят. Из соседнего угла сразу убрала в рюкзак сундуки с масками для экспертизы, остались три ящика с посудой. Первым попыталась открыть ящик с металлической посудой. С трудом, но мне удалось, и то потому, что его уже открывали, видимо, майор.
Сразу под крышкой лежали подсвечники, вряд ли они были железными, но металл был потемневшим, буду считать, что серебро. Подсвечники были парными и разных видов: на одну, две, три и более свеч. Собирали, наверное со всей усадьбы. Далее пошли столовые принадлежности: ложки, вилки, ножи, и неизвестного для меня назначения приборы. Красивые, но за столом я бы пользовалась нержавейкой. Ныряя в ящик по пояс, выудила оттуда сверток, оказалась шкатулка с кольцами, брошами. Таких свертков было несколько, внутри красивейших шкатулок чего только не было: яйца Фаберже, ордена, даже образцы-иконы. Посуда всякая, к повседневному использованию можно только поднос отнести, но он слишком тяжелый. Так что с пола подвала все извлеченные предметы укладывала назад. Саша, открыв ящик, увидел грязный металлический подсвечник, глубже раскладывать не стал, вот и всучил мне.
Другие ящики открыть не смогла своими силами. Пришлось применять умения: расслабить, уплотнить крепления и за счёт появившихся зазоров с помощью матери и гвоздодера снять крышку. Переложенный тонкой бумагой передо мной был сервиз. Одной мне не справиться с таким количеством посуды, запрягу братьев. Для установки такой посуды в витринах, она подходит, а вот для повседневного пользования посуду надо купить. Так что посуду даже не стала и выкладывать. Осмотра блюдца мне хватило для понимания, что в ящиках драгоценный антиквариат. В подвале провозилась я долго, скоро Фёдорыч привезет Женю, а я хотела сбегать к Андрею.
Схватила свою одежду и оказалась у калитки особняка. Пока ждала Андрея, успела поправить одежду и застегнуться. На участке вернула его пакет и предупредила, что там две кассеты от меня: концерт Квин и оркестра Поля Мориа. Выходить с участка пришлось самой, Андрей убежал просматривать мои кассеты. Вернулась в свой дом, в доме Фёдорыча уже горел свет. Пришлось поспешить за Женей. С моей кухни мы перешли к Моне. Нас уже встречали и здесь было тепло и совсем светло. Семья воссоединилась, а мы с Моней уже выкупавшись, тихо беседовали под зонтиком.
Товарищи Мони, сразу прочувствовали все изменения в организмах, на радостях банально напились и только сегодня с утра начали активно шевелиться. Люди правильно оценили бесплатный презент и возможности для своих родственников при исцелении нами. Завтра нам покажут перспективные помещения и участки для будущей фирмы и собственных домов. Моня предлагал мне поучаствовать в этой процедуре. Завтра к восьми утра прибудет риэлтер- русская, которая и займется в субботу нами. Это хорошо тем, что все евреи будут отдыхать и мы без проблем сможем всё осмотреть. В воскресенье мы с Моней посетим эксперта, туда и доставим сундуки. После купания я вернулась в свой дом, ночевать в соседней комнате с энергичной семьей меня не устраивало и стала понимать на что мне жаловался Моня прежде.