Она не прошла инициацию. Не один воин ее рода не попадал в плен к врагам. Это невозможно! Значит соплеменники правы? Она не была призванной кицуне и Соул, как и всегда, оказался дальновидным вождем, сволочь такая, когда отдал под крыло навязчивого Пако.
Активно брыкалась насколько возможно, пытаясь достать хоть руками, хоть ногами ухмыляющееся, обезображенное черной сеткой вен лицо врага.
— Вааг, детка не в восторге от тебя? — хрипло прошелестел голос над самым ухом и повернувшись, Хоори увидела над правым плечом обезображенное множеством шрамов, лицо его напарника. Одна нога показалась более свободной для взмаха и, выкинув ее неожиданно даже для себя самой, попала аккуратно в межглазье Ваага. На затылок тяжело опустилось небо, и Хоори неприятно шмякнулась лицом в дорожную лужу, на этом воспоминания об облаве закончились.
Во рту сапог…старый вонючий сапог, и тело в чем-то сухом, щипающем кожу, ужасно. Хоори приоткрыла глаза, вернее только один, второй безбожно заплыл и линия роста ресниц покрылась какой-то мерзкой коркой. В остальном, обнаружив, что в общем-то цела и никем не востребована (О, боже мои мысли), перевернулась в поисках воды. Двор…вокруг темно и очень холодно. Их оставили во дворе и Хоори понимала, что то, что она только хочет пить, а не умереть, уже странно.
Главарь южных их прикончит, как пить дать. И то, что пока вполне живая сейчас на привязи у него…ну почему она не полноценная кицунэ?. Ведь могла бы сжечь одним напрягом ту веревку, что держит ее так унизительно за шею. Вокруг многочисленные окна здания…она во внутреннем дворе его резиденции…Дорн — главарь южного округа.
Убьют не просто — устроят развлечение. Дорн известен своей любовью к показным казням. Дабы другим неповадно было.
Она не в одиночестве. Суток примерно двое, с нею, на холодном полу, шуршали еще пойманные повстанцы, по истошным крикам сегодня ночью, Хоори безошибочно поняла — кто-то из них умер от полученных ран. Пару часов назад забрали оставшихся двоих, куда неизвестно. Все это время, что она уже оставалась в одиночестве, прислушиваясь, нет ли шагов, не пришли ли и за ней — перед глазами мелькали картины из прошлого. Вечно недовольные ее поведением старейшины племени, самый древний жрец, похожий на иссохшийся желтый труп вообще не мог удержаться, чтобы не поморщится при виде Хоори. Она изрядно его раздражала и он часто говорил Соулу, что огненная тень — порченное семя. Старый идиот. Прерывистый, свистящий выдох в темноту.
— Старый козел. — неизвестно кому продекларировала со злостью Хоори и теперь, когда слегка пар выпущен, сердце сладко потонуло в истоме…Соул.
Красноволосый красавчик пожимал равнодушно плечами на раздраженное шипение жреца. Высказывая надежды на то, что у Хоори всего лишь поздняя инициация, Соул внушал ей, влюбленной по уши идиотке, призрачные иллюзии, что у того особое отношение.
Инициация…Внешний вид, происхождение Хоори — все говорило, что это представитель чистого кицунэ. Но ее способности разочаровывали. Темнота жадно поглотила ее слабый стон, пробежалась по темному потолку и сама себе ворчливо предположила — Под землей что-ли?
Ох, Соул…Мечта любой половозрелой жительницы их племени, да и пару соседних поселений можно захватить. Сейчас, когда была масса времени подумать с холодной головой в прямом и переносном смысле, где-то очень глубоко внутри все-таки пробивался сквозь глупые надежды голос разума — его взгляд не горел желтым огнем при виде ее…ну не горел!
— Козел…молодой козел…
Шаги. Глухо ударила о стену распахнутая сильным пинком ботинка, дверь, та угрожала слететь с петель. Н- да такая жесткая эксплуатация — ни к месту подумала Хоори и даже не пыталась отпрянуть от надвигающегося к ней незнакомца. Скорее покончить с этим, ей до чертиков надоело торчать в темном подземелье и рыться в неприятных воспоминаний. А то еще и Пако поминать начнет…
— Отдохнула, маленькая шлюшенка? — скрипучий голос над самой макушкой и следом рывок вверх.