— Вот теперь ты чуточку больше похож на меня, — прибавила она.
Так что, с небольшими сомнениями, я вновь отправился в ту пещеру. Я был готов при первом же признаке неладного развернуться и умчаться прочь, спасая жизнь, но Иной Народец шарахался от меня, как от Зенобии. Я спустился к кромке ямы, где томился мистер Николс и вручил ему целый мешок припасов.
Затем я попросил его: — Расскажите мне о Скрантоне.
Он ответил, что это большой город.
— А там есть кинотеатры?
— Да… есть.
— А есть роботы и летают ли там на космических кораблях, как в «Звёздных войнах»?
На это он искренне рассмеялся и сказал: — Нет, это вымысел. В «Звёздных войнах» всё вымысел.
Я тоже склонялся к этому, потому что боги, которые возвратятся, находятся в небесах. Когда они проносятся мимо звёзд, те мерцают. Представить не могу, что они позволят людям летать на космических кораблях там и сям.
Затем Лестер Николс принялся рассказывать мне о своей жизни и работе, на что это похоже — быть корреспондентом в газете и везде выискивать истории. Потом, заметно погрустневшим тоном, он рассказал мне о своей семье. У него была любимая жена по имени Маргарет. Быть может, она уже считала его погибшим. Ещё у него было двое детей. Девочка Энн, шести лет, и мальчик Тедди, примерно моего возраста.
— Ему нравятся «Звёздные войны»?
— О да, очень нравятся. Уверен, вы двое стали бы закадычными друзьями. Он показал бы тебе свой световой меч.
— Вроде бы, вы говорили, что «Звёздные войны» — вымысел.
— Это такая игрушка.
В тот момент я не был уверен, кто или что больше является игрушкой: фальшивый световой меч, мистер Лестер Николс или я. Видите ли, Зенобия одновременно теряла интерес сразу к нескольким домашним питомцам. Я до сих пор был одержим ею. Зенобия всё ещё казалась мне прекраснейшей девушкой на свете, невзирая на шестипалые перепончатые ноги, но, кажется, симпатия между нами слабела. Она проделывала свои штучки без меня. Она начала прогуливаться с другими мальчиками. Она даже некоторое время увлекалась Грязнулей Джерри (по-настоящему его зовут Иеровоамом), старше её на четыре года. Это тот самый хоразинец, который, кроме зимнего времени, носит самый минимум одежды, обычно лишь обрезанные из джинсов шорты, потому что таинственная кровь, что течёт во всех нас, подарила ему способность плавать в земле, как в воде. Так что в любой момент он мог просто скрыться с глаз, нырнув в землю по какому-то хоразинскому делу, которое мог уразуметь лишь Старейшина Авраам, а когда Джерри возвращался назад, то весь оказывался перемазанным, оттого-то и минимум одежды, и прозвище. Может, Джерри и сумел бы проплыть весь путь до пещеры и увидеть Лестера Николса, но не делал этого. Наверное, он опасался Иного Народца. Разумеется, Зенобия никогда не брала его туда.
Я продолжал ходить в пещеру один, так часто, как мог. Мало-помалу до меня доходило, что я теряю Зенобию. Я всё ещё был благодарен ей за дар, который она мне преподнесла (вместе со слабым укусом в шею), потому что стремился побольше узнать об остальном мире и людях в нём, хоть они и были преходящими, и вот у меня появился свой личный источник знаний.
Но это тянулось недолго. К середине зимы Лестер Николас сказал мне: — Авель, так не может продолжаться. Ты же понимаешь, что тут, внизу, я погибаю. Если я отсюда не выберусь, то очень скоро умру.
Его голос звучал слабо. Я спросил, не заболел ли он.
Он ответил: — А как по-твоему?
По-моему, у него сердце разрывалось, что нельзя повидаться с женой и детьми, и все считают его погибшим. А ещё у него в яме по-настоящему скверно воняло, как в забитой уборной, что, видимо и произошло, потому что там, внизу, не было ни места, где помыться, ни настоящей канализации. Мне не хотелось думать, что человек, которого я почти что считал другом (пусть он и был шпионом), постепенно заживо погребается в собственным дерьме.
— Ладно, я как-нибудь вытащу вас отсюда, — сказал я.
Вообразите своего питомца-головастика.
Удобный случай вытащить его оттуда представился мне на Празднике Зимнего Солнцестояния. В этот, наиболее священный из всех хоразинских ритуалов, Те Кто В Воздухе спускаются и шепчут с верхушек деревьев, а предки поднимаются из могил и повествуют о тайнах Азатота. Это время потрудиться Грязнуле Джерри, чья обязанность — заплывать в глубины земли и выводить на поверхность предков и прочих, зачастую едущих верхом на невероятных созданиях, состоящих лишь из одних костей.