— Я тоже, — понизил он голос до чарующего шепота и поцеловал меня в макушку.
Однако отчего-то я не поверила ему. Впервые. Чуть отстранившись, взглянула на Ингрэма. Чувство вины промелькнуло на его лице. Но он быстро взял себя в руки, очаровательно улыбнувшись. Неужели это все проделки моей бурной фантазии?
— Как курсы? — поинтересовалась я, прогнав прочь тревожную мысль.
— Да я просто в восторге от них, — черные глаза Ингрэма загорелись от радости. — Узнал много нового, завел немало полезных знакомств. Представляешь, среди десятков парней была даже одна девушка. Ее, между прочим, с завтрашнего дня переводят в центральный отдел.
— По знакомству?
— Нет, — интенсивно замотал он головой. — Аника очень сильная. Даже мне есть чему у нее поучиться.
— Аника? — переспросила я потухшим голосом. На Ингрэма это было совсем не похоже.
— Да. Ты слышала о ней что-нибудь? — от меня не укрылось, как он напрягся.
— Нет. Откуда? — выдавила из себя улыбку и резко сменила тему: — Кушать хочешь?
— Не откажусь, — без промедления отозвался милый и занял любимое место.
Я перевела дыхание и уселась напротив. Мы продолжили беседовать, однако больше Ингрэм не вспоминал о загадочной девушке, пробудившей в нем немалый интерес. Но это не значило, что о ее существовании забыла я. Ощущение приближающейся беды поселилось в груди.
— Кстати, когда ты в последний раз видела Рики? — внезапно спросил он, как бы между делом. Я сразу почувствовала подвох, поэтому изобразила тревогу и воскликнула:
— Что с ним? Он пропал?
— Не волнуйся ты так. С ним все в порядке. Просто исчезает куда-то по ночам, — Ингрэм впился в мое лицо пристальным взглядом, наблюдая за реакцией.
— Может, завел подружку? — решила я свести все к шутке.
— Скорее всего, так и есть. Но если вдруг он появится у тебя, ты же расскажешь мне?
— Конечно, — без малейшего промедления заверила его.
— Вот и отлично, — произнес милый, подводя итог беседы, и потянулся за салатом.
Я опустила голову в надежде скрыть широкую улыбку, которая появилась при мысли об Обжорке. Енот, невзирая на запреты хозяина, чуть ли не каждую ночь пробирался в мою комнату. К сожалению, из нас троих он единственный оставался самим собой.
Он пробыл у меня еще около часа. Мы пили чай, делились друг с другом новостями, обсуждали планы на предстоящий месяц. На прощание Ингрэм поцеловал меня. Снова нежно. И в голове в который раз за вечер раздался тревожный звоночек. Пообещав появиться при первой же возможности, он растворился в пространстве.
Не прошло и пяти минут после его ухода, как в дверь раздался предупредительный стук. Скорее всего, Берта дожидалась момента, когда можно будет нанести мне визит.
— Привет, подруга! — радостно воскликнула девушка по пути к свободному стулу.
Грязная посуда по-прежнему ютилась на краю стола, но я не сдвинулась с места, а продолжила очерчивать край кружки указательным пальцем.
— Привет! — с тяжелым вздохом отозвалась я, чуть помедлив.
— Что случилось? — взволнованно спросила она и перехватила мою руку.
— Я теряю его, — даже мне с трудом удалось разобрать собственный шепот.
— Может, тебе кажется?
— Нет. Я чувствую, что Ингрэм начал меняться.
Поднявшись из-за стола, я подошла к окну и посмотрела на одинокий тускло горевший фонарь.
— В чем это заключается? — голос Берты раздался прямо у меня за спиной.
Вслед за этим девичьи ладони успокаивающе легли на мои плечи. И как ей удавалось так бесшумно подкрадываться?
— Во-первых, он ни разу за вечер не спросил о Джордане, словно его совсем не интересует, что нас связывает.
— Ингрэм доверяет тебе, — тут же вступилась она за парня.
— Во-вторых, восторг и комплименты, на которые так рассчитывала этим вечером, достались не мне, а некой Анике, — из груди вырвалось недовольное фырканье.
— Это кто еще такая?! — возмущению подруги не было предела.
— Некромантка, помешанная на всякой нечисти. Ее переводят с завтрашнего дня к нему в отдел.
— Не есть хорошо, — вымолвила Берта, будто я и сама не понимала, чем это грозило, однако, совладав со вспыхнувшим раздражением, еле слышно произнесла:
— Знаю.
— Что собираешься делать? — в отличие от меня, подруга была настроена воинственно.
— Без понятия, — задумчиво протянула я и повернулась к ней лицом. — Попытаюсь снова зажечь в наших отношениях искру. Но если ничего не получится, не привяжу же я его к себе, — собственный голос прозвучал неожиданно устало.
— Почему нет? — ее тонкие брови сошлись на переносице.
— Ты смеешься надо мной, Берта. Мне с ним не совладать. Он в десятки раз сильнее.
— Да ну тебя! Я не в прямом смысле. Не зря же природа наделила нас умением обольщать и манипулировать. Вот и займись этим, — на щеках подруги разлился румянец.
— Чем? — хоть я поняла ее двусмысленный намек, посчитала нужным уточнить.
— Соблазнением. Или ты уже сложила лапки и решила чуть ли не на блюдечке преподнести его той девице? — взгляд соседки по комнате в краткий миг изменился: он стал настороженным.
— Нет, не решила.
— А мне начинает казаться иначе. Скажи правду, может, дело все-таки не столько в нем, сколько в тебе?
— Не говори ерунды, — я обогнула ее, вернулась на прежнее место и сделала глоток остывшего чая.
— Тогда я ничего не могу понять. Где та Эми, готовая идти напролом к своей цели, которая ни перед чем не останавливалась? — не дождавшись ответа, Берта продолжила более спокойным тоном: — Теряешь сноровку, подруга. Ситуация непростая. Тут либо ты, либо тебя. Так что, собирайся с силами и давай в бой. Неужели думаешь, он сбежит как трус после близости?
— Нет, Ингрэм не такой, — с абсолютной уверенностью произнесла я. — Но представь, как он разозлится, когда поймет, что его загнали в ловушку.
— Позлится недельку и успокоится, а потом заживете мирно и счастливо. Зелье готово?
— Еще нет, но на этой или максимум на следующей неделе могу сварить.
— Вот и отлично. Только не раскисай раньше времени, иначе точно останешься с носом. Ты все поняла?
Я выдавила из себя улыбку и утвердительно кивнула. Несомненно Берта желала мне добра, однако в груди зародился страх, что мой поступок нас поссорит, станет началом конца.
Часы показывали четверть двенадцатого, когда я закончила мыть посуду, приняла душ и улеглась в постель. Хоть сна не было ни в одном глазу, смежила веки и принялась считать:
— Раз барашек, два барашек…
В этот момент матрас привычно прогнулся. Любимая мордочка смело вышагивала вдоль моих ног, желая устроиться под боком.
— Ох и влетит нам, Обжорка, если твой хозяин узнает, где ты проводишь ночи, — пожурила я енота, уже улегшегося рядом.
В ответ он что-то возмущенно проворчал. Успокоившись, положил мне на руку лапку и прижался поближе, словно боялся, что вскоре настанет час разлуки. Эта мысль терзала и мое сердце, однако выше головы не прыгнешь. Конечно, я собиралась бороться за счастье. Но если мне придется отпустить Ингрэма, хоть скрипя зубами, все же так и сделаю. Насильно мил не будешь.
Несмотря на мои опасения, Ингрэм пришел раньше, чем я сама того ожидала — во вторник. Широкая улыбка не сходила с его лица весь вечер. Он был необычайно заботлив и весел. Казалось бы, радуйся, Эми, жизнь налаживается, наслаждайся ею, однако я еще больше насторожилась. И почему у меня так всегда: зачем жду грозы после прекрасного жаркого дня?
Парень ни разу в длительной беседе не упомянул Анику, словно позабыл о ее существовании. Сама же я решила не будить лихо. Пусть все идет своим чередом. Возможно, я на самом деле раздула трагедию на пустом месте.
Ингрэм пообещал вернуться в воскресенье. Из-за моих встреч с Джорданом мы не могли прогуляться даже по парку, не говоря уже о том, чтобы появиться в городе, где нас по иронии судьбы непременно заметил бы кто-нибудь из окружения Аурелии. А так хотелось пройтись с ним на виду у всех да еще и рука об руку, посидеть на лавочке в сени кленов, листву которых осень уже окрасила в золото. Оно всегда разливается в карих глаза Винсента, когда он зол. Стоп! А ректор что делает в моих мечтаниях?! Тряхнув головой, чтобы прогнать прочь образ темноволосого мужчины, появившегося перед внутренним взором, сосредоточилась на домашних занятиях. Но он то и дело врывался в мои мысли. И отделаться от него оказалось совсем непросто. Вдобавок в голове зачастую прокручивалась его просьба, касающаяся Лукаса-младшего, и она не давала покоя. Однако Джордан молчал, лишь задумчиво поглядывая на меня дольше обычного. И мне ничего не оставалось, кроме как дожидаться момента, когда он созреет для разговора.