Нашла работу удаленно. Принимаю звонки и консультирую людей. Работа не пыльная, платят нормально. Это, конечно не Москва. И на продукты ценны, не высоки. Что радует.
Квартиру снимаю дёшево. Однушку далеко от центра. В квартире чисто, соседи порядочные. Это самое главное. Гуляю днями, вечерами работаю.
Не беру трубку. Не от кого, кроме бабушки. Боюсь, если позвонит Ника, я расплачусь и все ей расскажу. А я могу. Гормоны творят со мной ужасные вещи. Могу разреветься на рекламе. Или смеяться над новостями. Аппетита иногда нет совсем. Заставляю себя есть силой.
Мне нужно думать не только о себе. Поглаживаю уже заметный животик.
Мы с Никой переписывались месяц назад. У неё с Вершиненым все хорошо живут сейчас вместе.
Я просила ее ничего не говорить о его друге. Она приняла мою просьбу.
Я скучаю по ней. Очень сильно. Хочется поговорить, рассказать всю правду. Но не могу. Я пообещала своему ребенку, что я совсем разберусь и справлюсь. Никто не узнает о моем положение. Бабулю попросила тоже никому не говорить. Ни тёте, ни сестре.
Всё в свое время. Не надо торопиться.
Через месяц хочу пригласить бабушку в гости. По ней соскучилась ужасно. Хочется обнять, вздохнуть любимый запах.
Ну вот, опять начинаю плакать. А через минуту уже смеюсь, а потом снова плачу. Чёртовы гормоны. А самое ужасное то, что мне дико хочется секса. Буквально все мои мысли только об этом. Сны сняться эротические с участием ненавистного мне человека. Вспоминаю, как он лишил меня девственности. Сейчас, когда я знаю все в мельчайших подробностях. Мне ещё труднее. Я не чувствовала тогда сильную боль, про которую я наслышалась. Он доставлял мне удовольствие.
Вот черт, зачем опять я это вспомнила. Соски напряглись, грудь ноет, требует, чтоб ее кто — то приласкал. Клитор пульсирует. Так и хочется надавить, чтоб уменьшить возбуждение. Только все это без толку. Пробовали, знаем.
Была у меня глупая мысль купить себе вибратор. Но быстро отказалась от этой идее.
Я не буду этого делать. Нужно контролировать себя.
Я справлюсь
Звонок в дверь меня немного пугает. Ведь я не жду гостей. Да и ни кто не знает, где я живу.
Поднимаюсь с кровати. Снова начинает тошнить. Ковыляю до двери, кладя руку на заметный живот. Открыв дверь, застываю на пороге.
Передо мной стоит он, отец моего будущего ребенка. Тот, из-за кого я чуть не лишилась его. Кошмар моих снов.
Ковалев Кирилл.
Который сейчас осматривает меня. Сначала на его лице красуется улыбка с ямочками, которую я полюбила. Взгляд опускается на мою руку, что лежит на животе.
— Кто он? — Рычит парень. Не понимаю, о чем он. Спросить не успеваю. Меня хватают за плечи и впиваются в губы.
Прислоняет к стене. Губы настойчивее засасывают, кусают. Опускается на шею, грудь. Ковалев рычит, кусается. Я даже не могу закричать. У меня онемение.
Как бы сильно я его ненавидела. Мою тело меня предает. Я возбуждаюсь сильнее, чем когда-либо.
Чувствую, как теку. Трусики полностью увлажнились. Соски набухли. Сейчас голодный Ковалев вгрызается в них, причиняя мне боль, а ещё больше удовольствия. Стону, запрокидывая голову, цепляюсь за него, как за спасательный круг.
Его рука пробирается мне в трусики, рычит от того, насколько я влажная. Я вскрикиваю от вторжения его пальца и сильно сжимаюсь. На что Ковалёв снова начинает рычать, проделывая путь от груди снова к губам.
Сильные руки поднимают меня. Закидывает ноги к себе на талию. Трусики разрывает, откидывая за спину.
Возиться со своими штанами и без предупреждения входит в меня. Я сразу же взрываюсь в оргазме. Кричу на всю комнату. От наслаждения которого не испытывала никогда в своей жизни.
— О. Боже, Бэмби, охуеть какая ты тугая. Я сейчас кончу! Прости! — кричит мне в губы — Мне все равно кто отец. Ты моя, только моя. Убью любого за тебя! — рычит, содрогаясь во мне.
После его слов я каменею.
"Всё равно кто отец!"
Что за чёрт. Он думает, что я такая же, как и он. Что я изменяла ему и забеременела от другого. Такой использованной я не чувствовала себя никогда. Мне мерзко от самой себя. Что я позволила гормонам захватить мой разум и моё тело.
— Отпусти меня- хриплю осевшим голосом.
Ковалев исполняет мою просьбу.
Когда ноги касаются пола, я скрещиваю их. По ним начинает течь сперма. Я снова дала себя использовать. Какая я глупая. После оргазма я могу думать головой. И мыслить ясно.
— А теперь пошел от сюда, чтобы больше я тебя не видела. — шепчу севшим голосом.
— Что? — смотрит на меня ошарашенно. Убирает все ещё полу твердый член в штаны. А я и забыла, насколько он большой.
Из-за сильного возбуждения я почти не чувствовала боли. За то сейчас, после спада возбуждения, чувствую дискомфорт и жжение.
— Убирайся! — Рычу на парня.
— Бэмби, я искал тебя все эти месяцы. И все что ты можешь сказать, чтобы я убирался! Я с ума сходил, место себе не находил. Не ел, не спал нормально, пока не узнал хоть что-то о тебе. А ты этим временем продолжала жить. И забеременела от какого то уебка. — Кричит, смотрит на меня обиженно, немного разочарованно. — Где он? — пролетает мимо меня.
Начинает что — то искать. Заглядывает, выискивает. Только я не понимаю, кого он пытается отыскать.
Голова сейчас совсем пустая. Не понимаю элементарного.
— Что ты творишь? Я сказала тебе убираться! — кричу на парня, который мечется по маленькой съемной квартире.
— Кто он? Кто этот уебок? — орет, глаза бешеные.
Я не узнаю его. От слова совсем. Это другой человек. Он даже внешне изменился. Волосы длиннее, чем я помню. Лицо сильно осунулось. Похудел. Нет больше того мальчишеского взгляда. Небритый. Только сейчас чувствую, как горит мою тело от его поцелуев колючей щетиной.
Когда он постучал в мою дверь. Мысли были забиты другим. За то сейчас я могу здраво мыслить. Вижу, что стало с ним. Не знаю причины. Да и честно знать не хочу. В голове сразу всплывает картина. Мне становиться плохо. Держусь из последних сил, чтобы меня не вырвало.
— Ты прав в одном. Он настоящий уебок. — мысленно прошу прощения у малыша. Ушки уже сформированные — И этот уебок ТЫ! — ору нечеловеческим голосом.
Парень замирает на месте, словно к его голове приставили пистолет. Во взгляде читается шок. Он открывает рот и снова закрывает. Не находит слова.
А мои эмоции начинают меня душить. Слезы кататься по лицу. Не пытаюсь их остановить. Всхлипы непроизвольно вырываются из закрытого рта.
Ковалев выходит из транса. И хочет подойти ко мне.
— Нет — всхлипываю, выставляя руку. Не хочется, чтоб он касался меня или подходил ближе.
— Что случилось? Почему ты уехала и не сказала мне о ребенке? Я что на столько ужасен, что ты решила скрыть от меня беременность? Почему? — с глаз Ковалева катится слеза. Нижняя губа дрожит.
— Мы всё рано не были тебе нужны. У тебя другая жизнь. Разные дороги. Тебе нравиться спать с разными девушками. А мне хочется спокойной жизни с МОИМ ребенком. — Пожимаю плечами.
Хочу казаться тем, кому плевать на предательство. Только меня выдает мой дрожащий голос и слезы. Которые и не думают останавливаться.
— О чем ты говоришь? — Шепчет срывающим голос.
— Только не надо прикидываться дураком. Тебе это не идёт. Я пришла к тебе, когда ты был в постели с другой. А мне сказал, что не сможешь приехать — кричу, подходя ближе, и ударяю по его груди.
Смотрит на меня в шоке. Боль отражается в его глазах.
— Ты видела — шепчет, пытаясь взять меня за руку.
— Да я все видела. — Налетаю на него и начинают наносить удары. Ни видя куда бью.
— Я понятие не имею, как так получилось. Я был один дома. Потом пришла она. Наши родители дружат. Они хотели, чтоб мы поженились. У них мания на это. Я отказался. Должен был встретиться с отцом. Вместо него пришла Катька. А дальше провал. На утро я просыпаюсь с ней абсолютно голый. Прости меня, любимая. Но я не помню ничего с того вечера. Клянусь- Шепчет в ухо, прижимает меня спиной к своей груди. Руки захваченные и прижаты. Другая его рука опускается на живот. Гладит, целует меня в шею.