— Они услышали меня, — продолжила говорить Леся. — Разбежались в разные стороны. Девица глупо захихикала и убежала, а Назар… Так смотрел нагло, словно ничего не сделал плохого и ничего мне не должен. А я…надеялась, что мы с ним… Как в…
Наверное, она хотела сказать “как вы с Даней”, но вовремя осеклась.
Ведь и мы теперь не вместе, хотя у нас даже признания в любви звучали.
— Ты его спросила, что за дела такие? — уточнила я.
Впрочем, что тут спрашивать, и так всё понятно: если парень целует другую, значит, не очень-то он любит Лесю…
— Спросила на свою голову.
— А он что?
— Рассмеялся мне в лицо. Сказал, это была просто игра, и я круглая идиотка, раз приняла всё всерьёз.
Я не знала, что на это говорить, и просто молча обняла её.
Это обидно, больно и очень жестоко.
В стиле Назара.
В стиле Бодровых…
— Я…ухожу из школы, — сказала тихо Леся, и я отстранилась от неё, чтобы заглянуть ей в глаза.
— Зачем это? Ты что? Из-за него? — спросила я. — Не делай, пожалуйста, такие глупости.
— Это не глупости, — покачала головой Леся. Впрочем, я её боль, конечно, прекрасно понимала. — Я не могу больше смотреть, как он постоянно выбирает не меня. Всё время не меня. Как он целует то одну, то другую. Потом играет моим сердцем, выбрасывает его на свалку и находит себе третью… Больше не могу.
— Ну не уходить же теперь из-за этого из школы? — задала резонный вопрос я.
— Это не только из-за него, — покачала головой Леся. — Мама…не может больше платить за лицей.
Да, Леся уже говорила, что у ее мамы возникли какие-то серьёзные проблемы в бизнесе, но неужели всё дошло до такого, что ей придётся оставить лицей в начале года просто потому что нечем за него платить?
— Мы и так дотянули, — призналась она. — Директор лицея пошёл навстречу и не отчислил меня, хоть плату мы и не внесли. Но теперь больше не намерен ждать, а денег так и нет… Так что… Придётся мне забрать документы и уйти. Мама договорилась уже с другой школой, обычной, муниципальной.
Да, грустная история. Но чем поддержать, кроме своего молчаливого присутствия и тёплой руки на плече, я не знала.
— И когда ты уходишь? — спросила я.
— Со следующей недели, — ответила Леся.
Мне будет непривычно без неё. Она — единственная, с кем в этом классе мажоров я подружилась.
— Очень жаль, — сказала я. — Но мы же…будем видеться с тобой?
— Мы в другой район переезжаем, — произнесла Леся. — Не намотаешься каждый день… Но иногда, по выходным будем ездить друг к другу в гости. Да?
Что-то мне подсказывало, что она меня в свой новый дом не позовёт. Не захочет показывать, как сильно изменилась её жизнь, да ещё и в худшую сторону. Но я и дед всегда её с радостью примем.
— Конечно, — улыбнулась я ей. — Приезжай, когда захочешь. А Назар… Ему это всё ещё обязательно аукнется!
— Да что ему будет-то… — проговорила Леся, грустно глядя впереди себя. — Таким, как он, никогда ничего не бывает. Они не умеют любить и ценить настоящих людей возле себя, а не каких-то кукол… “У него гранитный камушек в груди”.
— Бывает-бывает, — уверенно заявила я, словно знала, что так оно и будет. — Ещё будет сам просить тебя о поцелуях, а ты будешь нос воротить!
После выходных Леся в самом деле больше не вернулась в школу.
Без неё мне стало ещё тоскливее, а на Назара я затаила ещё большую обиду.
Взглянула на экран смартфона снова между уроками и снова увидела, что никаких пропущенных не было.
И такая тоска навалилась, что слёзы сами собой опять побежали по щекам.
В последнее время не помню, чтобы они у меня высыхали.
Мы ездили с дедом к маме… Она снова не узнала меня.
Это было короткое свидание, как с чужим человеком.
Я каждый раз надеюсь, что она узнает меня, обнимет, назовёт любимой доченькой, как когда-то, но это не происходило. Врачи поговаривают о том, что процессы уже необратимы и скоро начнётся ещё большая деменция…
Только дедушка и небо сейчас знали, как же мне было одиноко и плохо.
Был ещё один человек, на груди которого я бы осушила свои слёзы, и рядом с которым мне точно стало бы легче, потому что он сказал бы мне в привычной манере:
“Не рыдай, Бэмби. Ненавижу женские слёзы… Ну, иди, обниму!”
Но он тоже от меня отказался.
Как же это больно! А я ведь только поверила, что он мог стать тем самым, о котором пишут в женских романах о любви…
— На, — услышала я рядом голос и вздрогнула. Утёрла слёзы и посмотрела на того, кто оказался рядом со мной возле большого окна в школьном коридоре. Назар. Он протягивал мне салфетку.