Колеблясь, она смотрела то на меня, то на вожделенный сосуд. Наконец, подобрав его, девушка подержала спиртное в руках. Затем пожала плечами, щелкнула крышкой и присосалась к горлышку. Фляжка видимо оказалась полупустой, поскольку сделав пару глотков, Элени оторвала ее от губ. Защелкнула крышку обратно и бросила опустевшую тару на кровать. И тут она неожиданно смутилась, не решаясь поднять на меня глаза. А я, стоя в дверях, просто наблюдал за ней.
— Тебе лучше?
Острая злость и ненависть переполнили мою душу. Я прекрасно понимал, что того количества алкоголя, которое оставалось во фляжке, недостаточно для избавления от болезненных симптомов. Однако этого вполне хватало, чтобы раздразнить организм и усугубить состояние Элени. Ее зависимость вызывала у меня отвращение. Она выбрала болезнь, в то время как многие отдали бы все, чтобы быть здоровыми, сильными и энергичными.
— Нет. У тебя есть еще?
— Извини, но нет, — улыбнулся я. — Не вижу нужды в том, чтобы травить себя. Я надеюсь, ты понимаешь, что сама создала себе проблемы.
Она посмотрела на меня с вызовом.
— Что ты за человек? — Этот вопрос застал меня врасплох. И только я собрался ответить, как она залилась каким-то маниакальным смехом, словно медленно теряющий рассудок человек. — Итак, недоумок, ты похищаешь женщин, я так подозреваю, с целью изнасиловать и убить. И при этом у тебя в доме нет ни капли алкоголя? Считаешь, что это делает тебя великим и могущественным? Ну, я пью и что? А кто не пьет? И, заметь, не я похищаю людей. Полагаю, если сравнивать, кто из нас хуже, так это ты!
Мой разум помутнел от злости, голоса, которые едва шептали, зазвучали громче и безумнее. Голову заполонили мысли о жестокости, силе и контроле, навязчивые образы того, что можно с ней сделать, как проучить ее, избив кулаками или пройдясь кожаным ремнем по разукрашенному телу. Я отступил назад, сохраняя дистанцию между нами. Элени продолжала смотреть на меня, и в ее возмущенном взгляде сквозила растерянность.
— Так ты будешь отвечать или нет?
Мне пришлось сдержаться. Я изо всех сил боролся, чтобы не проявить насилие по отношению к ней.
— Элени, я советую тебе держать язык за зубами.
Сжимая переносицу пальцами, я съежился, потому что невыносимые голоса и не думали замолкать. К несчастью, чем больше говорила моя пленница, тем громче они становились.
— Мне заткнуться? Ха! Да пошел ты, ублюдок. Это ты меня похитил. И теперь просто обязан терпеть меня. Я умру в любом случае, так ведь? Давай же покончим с этим дерьмом.
Она неожиданно поднялась, стянула с себя полотенце и бросила его на пол, оставшись передо мной совершенно голой. Я пробежался глазами по украшавшим ее тело татуировкам. Прекрасные, яркие линии цветов, лиц, слов и узоров. В итоге я остановил взор на изображенном на ее ноге ангеле.
— Ты что делаешь? — прорычал я, ощущая вибрацию собственного голоса в грудной клетке.
— Соблазняю тебя, — ответила она, направляясь ко мне. — Ты хочешь меня трахнуть, не так ли? Для этого же меня сюда притащил. Так давай сделаем это. Доставай свой член, придурок. Раз хочешь покататься на мне, давай покатаемся.
Я отступал от нее, пока не прижался к холодной поверхности оштукатуренной стены. А стоило закрыть глаза, чтобы не видеть ее наготу, мысли стали громче и рот наполнился слюной в предвкушении насилия. Одна за другой в голове разыгрывались сцены, как мои руки касаются ее кожи, а пальцы сжимают изящные запястья и тонкую шею. Я мог покончить с ней любым способом, и только тихий шепот одного из самых слабых голосов остановил меня. Я открыл веки, встречаясь с ней взглядом. Несмотря на измученный и болезненный вид стало ясно, что эта девушка не отступится. Сил терпеть у меня не осталось. Шагнув вперед, вцепился ей в горло. От изумления она широко распахнула глаза, судорожно глотая воздух. Сожми я чуть сильнее пальцы, сделал бы ей больно. Элени отчаянно старалась освободиться, чтобы сохранить свою жизнь, схватила меня за руки и попыталась оттолкнуть. Я надавил достаточно сильно, чтобы напугать, но не настолько, чтобы совсем перекрыть доступ кислорода. Приближая лицо к ее лицу, я зашипел: