— Уходи, — не поворачиваясь сказал он. — Я приду к тебе, как только передам его целителям.
— Позволь мне…
— Нет! Уходи!
Когда Бриан вышел из комнаты, Ринвальд прошептал.
— Я найду способ спасти вас. Или заставлю Бриана это сделать. Только, пожалуйста, дайте мне время.
Как бы странно это ни звучало, придворный маг не находил себе места от беспокойства. Он был готов признать, что за эти дни проделал неплохую работу: нашел идеальное хранилище для Искры и даже поместил в него своенравный артефакт. Процедуру пришлось разрабатывать с нуля и, в какой-то момент Бриану казалось, что сосуд не выдержит, но ему повезло. И теперь, когда, казалось, приближался миг триумфа, что-то заставляло мага нетерпеливо кружить по лаборатории. Тогда в комнате учителя он не лгал. Он действительно не думал, что старый дурак попытается уничтожить артефакт. Да кому в голову могло прийти такое? Гелен всегда был ненормальным. Бриан часто замечал, как учитель смотрит на него с выражением, которого никак невозможно было прочитать. Он не понимал ни участия старого мага, ни его попыток поговорить по душам. Не понимал, почему всегда при упоминании об отце Бриана, Гелен едва заметно морщился, словно потревожив больной зуб.
И надо же ему именно сейчас все испортить? Дурак, старый наивный дурак!
— Да кто ты такой, чтобы порочить имя архмастера, щенок! — зашипела пустота.
— Я Бриан МакНуад, лучший выпускник, самый молодой магистр в истории, придворный маг Белгора Десятого. Я создал Искру Жизни!
Он кричал, а пустота поглощала его крик, отвечая презрительным молчанием. Задыхаясь, Бриан прикусил губу. Боль отрезвила, дала передышку, позволила разжать сведенные судорогой пальцы, вцепившиеся в крышку стола, расправить плечи. Он не поддастся ей. Только не сейчас, когда так близок к тому, чтобы навсегда заставить ее замолчать. Исчезнуть навеки из его жизни. Он должен довести партию до конца. Наконец-то доказать Ринвальду, что именно он, Бриан, лучший.
— Отдай мне Искру и я никому не скажу о Дунотаре, — вошедший Ринвальд был на удивление собран и спокоен.
— Клянешься? — Бриан не верил своей удаче.
Конечно, Ринвальд вряд ли побежит к королю, но подстраховаться не мешает.
— Да! Я, Ринвальд клянусь, никому не говорить, что это ты уничтожил Дунотар, если ты отдашь мне Искру жизни.
— И что такой идеалист как ты собирается с ней делать? — Бриан криво усмехнулся, глядя как лицо соперника наливается гневом.
— Я вылечу учителя Гелена, а потом найду способ уничтожить ее, как обещал, — Ринвальд сжал кулаки.
— Не много ли обещаний ты на себя берешь, дружище?
— Не твое дело, — огрызнулся гость, — я поклялся. Мне нужен артефакт.
— Что ж, понимаю твое нетерпение, — голос Бриана звучал, как насквозь фальшивая колыбельная, — только прежде чем я отдам тебе артефакт, запомни. Сейчас только я знаю, как извлечь его из сосуда. Ты меня услышал?
— Я тебя услышал, но это неважно. После того, как учитель выздоровеет, я уничтожу артефакт вместе с сосудом. Поэтому если ты сильно им дорожишь, лучше сохрани сейчас, — голос Ринвальда дрожал от злости и нетерпения.
— Что ж, дело твое, — пожал плечами Бриан, — идем.
В комнату, где хранились самые ценные ингредиенты, Бриан зашел первым. Он специально позаботился о ярком освещении. И о том, чтобы выбрать место, откуда ему будет отлично видно Ринвальда. Бриан готовился тщательно, и его старания окупились.
Эмоции Ринвальда, когда он увидел сосуд, долгожданным дождем пролились на Бриана. Он пил их жадно, как поглощает драгоценную влагу пустыня. Удивление, недоверие, ужас и, наконец ярость. Бриан никогда не видел своего вечного соперника таким и подозревал, что никогда больше не увидит. Он улыбался, даже когда тот вцепился ему в горло. Наконец-то этот лицемерный святоша проявил себя. Наконец-то показал свое настоящее лицо. Улыбки, восторг, дружеское участие — все это было ложью. Только ненависть к нему, Бриану, истинна.
— Ты не можешь убить меня, дружище, — прохрипел Бриан, — только я знаю, как извлечь Искру.
И руки, сжимавшие его горло, разжались. Ринвальд со стоном опустился на стоявший рядом стул и закрыл лицо ладонями.
— Почему? — простонал он.
— Что? — опешил Бриан.
— Почему? — Ринвальд поднял глаза и Бриан увидел, что они странно блестят. — Почему ты это сделал Бриан? Магистр Гелен любил тебя, я считал тебя своим другом, единственным другом, а она… Она ничего плохого тебе не сделала! Так зачем это все?