Домовой начал пятиться к выходу из комнаты, поднимая свои мясистые руки вверх, словно моля о пощаде, но, к своему несчастью, наткнулся на Олю, которая как раз входила в комнату.
Девушка деловито пнула его, а, когда он начал с воплем улепетывать, схватила его за плечи и повернула к себе.
– Так, помылся, одежду почистил? ― Оля подтянула мужичка к себе и принюхалась. ― Получше, но воняет все равно. Ты сколько раз в ванне был?
– Раз двадцать или больше, госпожа, разве я упомню? Но это ж природный запах, не смывается он… ― принялся оправдываться домовой.
– Рассказывай больше. Если проблема не решится к следующей неделе, то лично тебя отмою. Только вместо губки наждачкой пройдемся. Все понятно?
– Чистым буду, госпожа, самым чистым на свете! ― отчаянно возопил Кузьмич.
– Вот ведь чудило, Оль, даже и не поверишь, что такие существуют, ― рассмеялась Юки своим прекрасным обворожительным смехом.
– Оль, ты там по телефону говоришь? ― раздался голос Ксюши из соседней комнаты.
– Не, сама с собой бормочу! ― прокричала в ответ Оля.
– Странная ты! ― продолжала кричать абсолютно нестранная Ксюша.
– Иди сюда лучше! ― позвала Оля свою подругу.
Через секунд десять в большую комнату зашла и Ксюша, которая, конечно же, не увидела никого, кроме Оли. Домовые по природе своей невидимы для человеческих глаз, их замечают, если приглядятся особенно внимательно, лишь ведьмы, ведуньи, ведьмаки, аудиторы да прочие духи, демоны и нежить. Ну и кошки, конечно.
А Юки, как вампир образованный и заморский, могла по своей воле становиться незаметной для людей, чем частенько и пользовалась.
– Я в своей комнате еще не закончила, Оль, ― сказала Ксюша, показывая на тряпку, полную пыли и грязи, которую она держала в руке.
– Потом, ― Оля нетерпеливо махнула рукой. ― Давай за диваном приберем, пока я здесь. А то потом сама не поднимешь.
– Ой, я ж и сейчас вряд ли подниму, Оль, я слабенькая…
– Поднимешь, поднимешь, ― приободрила Оля свою подругу, попутно пиная в верном направлении домового, который как раз пытался куда-то свинтить. ― Я тебе помогу, не бойся. Давай, хватайся с другого края. И р-р-раз…
Суровый взгляд девушки сделал свое дело ― Кузьмич со вздохом встал рядом с Ксюшей и помог ей приподнять ее сторону дивана.
– Ничего себе, Оль, так легко! Может, я не такая уж и хилая, как думала…
– Ага, конечно, ― раздался еле слышимый саркастичный голос невидимого мужичка откуда-то снизу. ― Ой-ой, больно же!
– А ты там не выкай с галерки, работай давай! ― Юки удовлетворенно потерла тыльную сторону своей ладони. ― На кухне кто вчера варенье лопал? Из-за кого пол липкий?
– Да это все она! ― домовой аж подпрыгнул от возмущения, указывая рукой на Ксюшу.
– Никогда не поверю, что хрупкая девочка может съесть аж полбанки варенья. Литровой банки, Кузьмич. А ну-ка пойдем, ― и безжалостная Юки потащила бедного плачущего домового отдраивать кухню до блеска.
Во время препирательств духа российского домашнего и духа заморского девушки как раз начали тщательно убирать пыль и грязь под диваном, приводя все в божеский вид.
– Я даже чувствовать себя стала лучше, Оль, как мы с тобой порядок начали наводить! ― в чувствах призналась Ксюша подруге.
– Оно и понятно. Еще бы хорошо все белье и одежду выстирать да новых шмоток прикупить.
– Да! ― глаза у Ксюши загорелись. ― Джинсы себе недавно усмотрела, классные вообще!
– Платья, Ксюша, платья, ― Оля погрозила подруге пальцем. ― И юбки. Выброси джинсы и штаны из головы.
– Но в платьях неудобно, Оль! А как же зимой? Ты не… Хотя можно прикупить расклешенные брюки или…
– Вот в таком направлении и думай, тебе все пойдет, это главное, ― завершила Оля их спор об одежде.
Но Ксюша уже не слушала, она достала откуда-то планшет и вовсю разглядывала фасоны платьев, блузок, свитеров и всего-всего, что можно найти на просторах Интернета.
Оля вздохнула и улыбнулась. Потрепав Ксюшу по голове, она отправилась на кухню за свежими тряпками, чашкой горячего свежего чая, а также чтобы попросить двух своих духовных приятелей шуметь потише ― от их воплей уже начинала болеть голова.
Но начало было положено, чистота потихоньку наводилась, облику Ксюши придавалась некая женственность, а ее руки потихоньку познавали азы кулинарного искусства на практике. Несколько месяцев в таком духе ― и можно будет приглашать мужчин.
А там уже как сложится.
Два года спустя.
Четвертый курс, экзамены.
Группка нервничающих студентов скопилась около кабинета на третьем этаже.