— Да брось, еще с первого раза нормально понял.
— Понял, но не принял. А пора бы уже, — слышно, как Влад вздохнул.
Все, человек погрузился в процесс, теперь он настоящий отец подростка.
— Ну что ты начинаешь? — занудел ослик.
— Здесь дело такое: главное — не упустить самое важное.
— Что ещё? — встрепенулся ребенок.
— Время. У тебя сейчас оно есть. Бенедикт ваш так себе товарищ. И за время брака с ним, твоя Лада очень хорошо узнает «как не надо».
Руслан негодующе фыркнул:
— То, что ты мне предлагаешь — подождать, пока она достаточно намучается?
— Мы растем над собой только через страдания, — голос Влада упал до хриплого шепота, и в нем впервые на моей памяти появились такие горькие и пронзительные ноты.
Трудно ему со мной.
Им. Трудно.
— К черту! — взорвался Рус, готовый хоть сейчас бежать и спасать «счастливую новобрачную» от негодного, на его взгляд, мужа.
— Такова жизнь. Вот она сейчас наберётся опыта, а ты потом подкатишь весь из себя красивый. Но за это время тебе нужно кем-то стать. Варианты мы уже предлагали и обсуждали.
Это он ещё о чем?
— Да, я подумал. Согласен с тобой. Достаточно я мать расстраивал.
— Не в этом дело, ты же понимаешь.
— А ладно, в зал с собой возьмёшь?
Влад успел утвердительно кивнуть до того, как я медленно вплыла на террасу, где был расположен наш столик.
Мои драгоценные мужчины радостно заулыбались и стали наперебой предлагать мне кофе/чай/десерты/сыр/«Мартини».
Посидели и отметили мы начало одиннадцатого класса очень трепетно и душевно.
Пару недель спустя, я перехватила Руслана, возвратившегося с вечернего свидания с Гаухар, на предмет поболтать. Уволокла сына на кухню посекретничать, и ребёнок поделился со мной очередной философской мыслью:
— «Любовь — болезнь неизлечимая, но иногда удается подобрать подходящую поддерживающую терапию». Спасибо, мам, тебе и Владу.
— А мне-то за что? — натурально оторопела.
— Тебе за тетю Лейлу, тетю Нину и всё это развесёлое шапито. Владу — за поддержку и за то, что тормозит меня вовремя, а энергию давно в мирное русло направляет.
Пресвятые Просветители, как же ему больно, но держится ведь.
Надеяться на то, что Ладино скоропостижное замужество мы с горем пополам, но пережили, я не спешила. Естественно, я радовалась, что сын был далеко от эпицентра взрыва во время часа «Х».
Китай, новые впечатления, новые знакомства: все это слегка притупило деткину остроту восприятия. Но, вспоминая прошедший год и Русову одержимость, на то, что эти мелочи серьезно помогут, особенно не рассчитывала.
Было приятно, когда Лей с Камиллой вернулись с исторической родины и вместе с Гаухар забежали к нам на чай. Так, мы узнали, что Мадину бабка с дедом в приказном порядке оставили у себя учиться и взрослеть. Поэтому теперь Лелка спокойно работает, вечерами ходит на группы поддержки. А Гаухар учится, начала вот даже готовиться к диплому, ну и ещё с Русом моим куда-то ходит. Гулять.
Камилла так и продолжает трудиться администратором в фитнес-центре недалеко от дома. И вроде как у неё там наметился какой-то романти́к.
Ну да бог в помощь девчонкам. Всем.
Помню, как-то в августе, мы пересеклись с Нинком в кафешке. И тогда вслух были сказаны очень важные и верные слова:
— Ну, с Лей мы ещё хлебнём успокоительного. Она больна и эта хрень навсегда, — задумчиво протянула Нина. — Оставаться рядом — наш выбор, не её. Мы это делаем…
— Потому что так хотим сами, а не ждём награды, благодарности или бонусов, — подхватила я.
— Именно, — подруга дней моих суровых печально кивнула.
Мы с ней в детстве хорошо усвоили основные мудрые мысли из «Маленького Принца», да.
Меж тем наша новая жизнь как-то устаканилась, наладилась и благополучно покатилась вперед. Я с удивлением отметила, что у нашей маленькой семьи образовались свои ритуалы, расписание. Стали даже зарождаться традиции.
Руслан учился и регулярно ходил с Владом в зал: тягать железо и на бокс. А кроме этого, они организовали ещё какие-то курсы подготовки к поступлению в ВУЗ. Мне велели не беспокоиться, обещали, что справятся сами.
Кирилл и Мефодий им в помощь.
Меня, правда, напрягало, что с некоторых занятий Руслан приходит сильно уставший, взмокший и в синяках. Но парни смеялись, говорили, что так и надо.
А еще у сыночкиного, регулярно упоминаемого дома, наставника имечко было занятное. «Зубная фея». Разглядывая смачный синяк на всю скулу любимого и единственного ребенка, очень понимала супертревожных матерей. Да и, в общем-то, было понятно, откуда произошло прозвище тренера.
Но ослик был доволен и мрачным стал ходить реже, поэтому я не выпендривалась.
Мы же с Владом внезапно начали-таки писать докторские. На тему, что породили глубины разума дорогого супруга в летних предутренних сумерках.
Классикой в процессе исследований было, например, такое:
— Ах, Влад, но это же гениально! — бормотала я, разглядывая чертежи. — Офигенная машина получилась. Ты, кстати, не думал, что если вот здесь добавить блок переключения с ручного управления на автоматическое, слот для загрузки программ и аккумулятор, то эту вот большую часть оборудования можно просто удалить?
— А я всегда говорил, Маргарита Анатольевна, что гений Ланского только в том, чтобы придумать невозможное, — Игорь Александрович цвел и пах с момента утверждения тем диссертаций.
— А для того чтобы это невозможное поставить на службу человека — тут-то Вы, несравненная, и нужны, — подхватывал Владимир Львович, жарко и порочно облизываясь да еще и мерцая почерневшими глазами.
Обещая невероятное.
Что мне оставалось? Хмыкала.
Последнее время Шеф с Владом общались так плотно и бодро, что возникали подозрения. Вот бы их спокойно обдумать, но пока никак. Поэтому оставалось только лишь задавать вектор:
— Хватит льстить, идите работать!
И они шли.
Таким образом, из одной сумасшедшей идеи тихонечко начали появляться на свет две докторские диссертации.
Влад писал о принципах построения модели, об организации процесса, технической реализации и физическом воплощении.
Мне же достались методы математического моделирования для обработки полученных при использовании агрегата результатов и программное обеспечение, для управления всей системой.
Дел было столько, что я благодарила Кирилла и Мефодия за уже достаточно самостоятельного сына. С младенцем писать такое — невывозимая жесть. Помереть в процессе, как не фиг делать.
«Роскосмос» после первых испытаний прототипа и полученных результатов сначала отвалил денег на семейный круиз класса люкс по Волге, автошколу Руса и белую норковую шубу до пят мне. А потом возлюбил Влада так, что я боялась — отнимет. Уволочёт в страшно закрытое КБ, и всё. Поминай как звали.
Но муж велел на эту тему не волноваться. А я ему доверяю. И, конечно, совсем не волнуюсь.
Просто валидол такой вкусный. Трудно удержаться.
Эпилог 2
Счастливого Нового года!
'Уходя — уходи!
Если кто-то тебе не поверит.
Уходя — уходи!
Затвори за собой плотно двери…'
Илья Резник «Уходя — уходи»
Я не могла поверить, что наступил декабрь. Почему-то меня круглосуточно переполняли радостные пузырьки шампанского. А энергии и сил внутри было столько, что я не просто сделала генеральную уборку в квартире и полностью приготовила семейное гнездо к Новому году почти за месяц до самого торжества, но и помогла как Нинке, так и Лей в их трудах.
Радость и восторг плескались во мне непрерывно. Мне казалось, что я излучаю невероятное количество позитива, ведь рядом со мной даже хмурый Рус периодически светлел лицом.
Не помнила я в своей жизни такого декабря. Разве что, возможно, в глубоком детстве, когда Новый год ещё действительно являлся для меня семейным праздником. Но было это задолго до того, как я пошла в школу.