1. Мужчина-учитель покупает ученице обед: неподобающе.
2. Ученица пишет мужчине-учителю благодарственную записку: уместно?
3. Мужчина-учитель оставляет ученице записку в шкафчике: неподобающе!
4. Записка утверждает, что ученица «побуждает» мужчину-учителя к действию: ЧЕРТОВСКИ НЕПОДОБАЮЩЕ!
Ладно. Я понятия не имела, что было на уме у мистера Коннели. Возможно, он просто видел во мне жалкую, одинокую ученицу, чей отец вёл себя, как засранец, запрещая ей мексиканскую еду, и решил, что покупка мне ланча станет его добрым поступком в этом году. Хотя, зачем тогда концентрироваться на мне? В школе полно других неудачников, кто мог бы воспользоваться его добротой. И зачем ему тратить своё время (и рисковать), чтобы писать мне записку и засовывать её в мой шкафчик? Не преувеличиваю ли я?
— Мистер Коннели? У вас есть девушка? — услышала я вопрос с задних рядов.
И тут же навострила уши. Девушка? Ни за что. Всего-то позавчера его мать пыталась свести его с кем-нибудь.
— Ну, это никак не связано с факториалами, и я вполне уверен, что вам не подобает задавать мне вопросы о личной жизни, — спокойно ответил мистер Коннели.
Класс засмеялся.
— Серьёзно, мистер Коннели, — произнес Дерек. — Вы никогда с нами ничем не делитесь. Я думал, что вы вроде как клёвый учитель.
— Клёвый учитель, а? Полагаю, я одурачил вас своими кедами, — со смехом ответил мистер Коннели.
Ещё больше смеха.
— О, просто расскажите нам! — умоляла одна из учениц.
— Почему вас заботит моя жизнь? — спросил он. Он увиливав. Просто ответь на вопрос!
— Потому что мы считаем вас очаровательным, — ответила Кара. — А теперь ответьте на вопросы. Почему вам нравиться учить подростков, и есть ли у вас девушка?
Мистер Коннели окинул класс взглядом. Полагаю, он понял, что никто не будет внимательным, пока он не ответит на вопросы.
— Я ещё не решил, нравится ли мне учить подростков, — ответил он. — Я занимаюсь этим всего пару лет.
Несколько усмешек.
Я задержала дыхание в ожидании ответа на второй вопрос. Не знаю, почему. Я знала, что у него нет девушки.
На мгновение взгляд мистера Коннели задержался на мне, но этого оказалось достаточно, чтобы я заметила, что он принял решение.
— Да. Я встречаюсь кое с кем.
Некоторые девушки завопили. Другие застонали. Я не издала ни звука, просто слушала треск своего сердца. Как? Как это возможно?
— Где вы с ней познакомились? — спросила Триша.
Мистер Коннели самодовольно улыбнулся. — Это было подстроено.
Боже, живот болит! Внезапно мне стало чертовски больно! Полагаю, фрагменты моего сердца прокололи его, или ещё что. — Как долго вы встречаетесь?
— Это совершенно новые отношения, — ответил мистер Коннели.
— Вы женитесь на ней? — долетел вопрос с дальнего конца класса. Девчонки захихикали.
— Двигаемся дальше, — ответил мистер Коннели.
Я отпустила край парты. Я и не осознавала, что сжимала его. Полагаю, это была реакция на боль в моем животе.
Всю оставшуюся часть урока я не поднимала голову. Я и слова о факториалах не услышала. Я просто чиркала в своей тетради, писала одно и то же снова и снова. Иногда жирными буквами. Иногда печатными. Иногда курсивом. Иногда заглавными. К концу урока я миленько украсила целую страницу одним и тем же словом.
Идиотка.
Глава 5
Первое прикосновение
Я думала, с этим покончено – с издевательствами. Прошло уже три недели без инцидентов с тех пор, как редкая оскорбительная записка проскользнула в щёлочку моего шкафчика, и я уж решила, что хулиганы нацелились на кого-то другого, ведь я стала скучна. И ведь у меня был новый замок. Но в понедельник я открыла свой шкафчик, а в нём была мука. Куча муки была навалена на мои учебники и папки, и когда я достала тетрадь, она посыпалась на мои руки и испачкала мою рубашку и мысы туфель. По всему коридору я слышала насмешки, но не обращала на них внимания. Хотя, своё раздражение я скрыть не смогла. Мне как бы нравилась одежда, в которой я пришла, а теперь она выглядела смехотворно.
— Хочешь, чтобы я что-нибудь сказал?
Я подпрыгнула, а потом повернулась. Оливер стоял позади меня со сжатыми кулаками. Я покачала головой.
— Не утруждайся. И в любом случае, это может лишь навредить, — ответила я. — Хотя, спасибо.
Он кивнул. — Хочешь, провожу тебя в класс?
Я усмехнулась. Мне в целом нравилась идея обзавестись телохранителем, но мне правда не хотелось, чтобы у Оливера появились неприятности. Я не хотела, чтобы он за меня бился в моих схватках или превратился в такого же изгоя, как и я. Ну, наполовину изгоя. У меня были Николь и Райли. По крайней мере, на время ланча.
— Я большая девочка, Олли. Я справлюсь.
Он снова кивнул и ушел в противоположном направлении. Я поспешила на матанализ, чтобы опередить запоздалый звонок. У меня даже не было времени помыть руки.
Я зашла в класс и заняла место, игнорируя смешки позади себя. Что я не могла игнорировать, так это сплетни. Я слышала Кейденс, крэк, и пушка. Мне и впрямь захотелось обернуться и расставить всё по своим местам. Во-первых, я не была под крэком. Это был кокаин. Совершенно другая штука. Крэк это кокаин для бедняков. Дешёвая версия белой пудры, что быстро взвинчивает тебя, но также быстро отпускает. Я же была под кайфом от действительно дорогого кокаина, ну или так мне сказали. И этот кайф длился какое-то время. Во-вторых, я не держала оружия. И это была не настоящая пушка. Это был пистолет с транквилизатором. Потому что люди, с которыми я была – абсолютные недоумки.
Прозвенел звонок, и урок начался с проверки домашнего задания. Я оказалась в состоянии какого-то оцепенения, вполуха слушая что-то о деривативах и линейной аппроксимации. Я положила подбородок на руки, уставившись в одну точку за белой доской. Или может эта точка была внутри белой доски. Не уверена. Я просто знала, что голос мистера Коннели был успокаивающим, и он уносил меня в глупенькие мечты. В них была Грэйси, нам было по десять лет, мы передавали друг другу записочки во время занятий в библейской школе. Они были о нашем учителе, мистере Арнольде, и мы высмеивали его лысину. Он отобрал записки, и у нас были огромные неприятности.
Я усмехнулась, вспомнив о нотации, что прочитал мне отец о манерах и уважении старших. Мистер Коннели улыбнулся в ответ, вытряхивая меня из моих мыслей. Прозвенел звонок, и я снова погрузилась в свою действительность.
— Кейденс? Не задержишься на минутку? — попросил мистер Коннели, пока ученики покидали класс.
Я кивнула и осталась на месте. Я не знала, почему мистер Коннели задержал меня. После того, как несколько недель назад он принес мне ланч, он игнорировал меня в школе. Я осознала, что моя глупая фантазия о нем была лишь глупой фантазией. Он не был заинтересован во мне, и я понятия не имела, с чего вбила себе в голову иное. Я продолжала думать о том взгляде на двадцать восьмом шоссе. На самом деле, я была поглощена тем взглядом. Знаю, что не выдумала этого, но у него была девушка. Дело закрыто.
Как только класс опустел, мистер Коннели запер дверь и опустил на окнах шторы. Мне показалось, я услышала слабый щелчок замка. Он снова подошёл к своему столу и полез в шкафчик, доставая влажные салфетки. Потом подошёл ко мне и опустился на колени перед моей партой.
— Можно? — спросил он.
Я автоматически дала ему свою руку, и он взял её, осторожно вытирая, проводя по линиям моей ладони.
— Я вижу многообещающее будущее, — сказал он, посмотрев на мою руку.
— Вы читаете по ладони?
— О, да, — ответил он.
— И когда же вы начали этим заниматься?
— Только что, — он улыбнулся мне. И вот снова. Взгляд, который говорил о том, что он видел во мне что-то, чего не видела я сама. Что-то магнетическое, что заставляло его прикасаться ко мне в школе, когда он знал, что не должен этого делать. Вот он. Я знала, что не вообразила его!
Я улыбнулась в ответ.
Он снова опустил взгляд на мою руку.
— Я вижу счастливую женщину.
— Почему она счастлива? — спросила я.
— Потому что больше не ходит в Крествью Хай, — ответил он.