— О, Иисусе, — простонал Марк.
— Что?! Сам спросил! — ответила я.
— Это даже хуже кокаина.
Я рассмеялась.
— Так и было. Не знаю, с чего я решила, что он весь из себя. Он высмеял мою грудь.
— Я не хочу дальше слушать эту часть, Кейденс, — перебил меня Марк.
— Ладно, ладно, — ответила я. — Так вот, в туалет зашли ещё ребята. Я не знала, кто они, но это не имело значения. Помню, как мы все тут же стали лучшими друзьями, и вот тогда-то мы и придумали весь этот гениальный план ограбления мини-маркета на старой дороге у границы штата.
— Господи, помоги нам.
— Именно это я и сказала в суде!
Марк сузил глаза, глядя на меня, а я криво улыбнулась.
— Эта история делает тебя раздражительным.
— Нет, — протянул Марк. — В прошлом я никогда не грабил мини-маркет, но занимался другим сумасбродным дерьмом.
Я оживилась. — О, да? Например?
— Хорошая попытка. Мы с тобой ещё не закончили.
Я пожала плечами. — Ну, мы пошли пешком от дома к магазину. Настолько близко он был. И Дина озарила блестящая мысль припугнуть хозяина магазина пистолетом с транквилизатором.
— Умник, — сказал Марк, закатывая глаза.
— Мне нужно было следить за дверью. Не знаю, что происходило внутри, но помню чувство, как будто это может сойти нам с рук. Думаю, именно так действует кокаин. Заставляет чувствовать, что тебе может сойти с рук что угодно. Но вышло не так. Мы были глупыми и обдолбанными, а владелец магазина вызвал копов.
Марк хмыкнул.
— Короче говоря, нас арестовали. Я попала в суд. Судья прочитал мне нотации и назначил десять месяцев, тяжёлый период…
— Тяжёлый период, да?
— Так я и сказала. Тяжелый период. А потом я вышла оттуда и осознала, что вернулась домой к пустоте. Ни друзей. Ни свободы. Ни машины. Ничего. Я потеряла практически всё, насколько ты знаешь.
— Эти первые недели в школе ты была самой грустной девушкой в мире, — произнес Марк. Он лишь слегка поддразнивал меня.
— Будь милым. Было непросто.
— Знаю, Кейденс. И именно поэтому я старался облегчить все для тебя, — сказал Марк.
— Хмм. Ты сделал ещё хуже, потому что был таким странным, — отметила я.
— Мне жаль.
— Неа, — поспорила я. — Совсем тебе не жаль.
Марк ухмыльнулся. — Знаешь, что меня воодушевляет?
— Что?
— То, что ты моя на весь день. И снова на всю ночь.
Я вспыхнула. — На самом деле, мы не можем никуда пойти. Прости, ведь из-за меня тебе приходится торчать дома.
— Я и не хочу куда-то идти. У меня для нас большие планы, включающие настольные игры, фильмы и готовку.
— Я думала, мне не дозволено помогать тебе готовить, — произнесла я.
— Я просто дразнил тебя, Кейденс, — ответил Марк.
— Но я на самом деле не умею готовить.
— Ничего страшного. Я просто наряжу тебя в фартук и позволю подавать мне всякое.
Я решительно посмотрела на него.
— Ах да, и под фартуком ты будешь голой. Просто, чтобы ты знала.
— Ха. Ха.
— Ты взволнована планами на сегодня?
Я снова вспыхнула и кивнула.
— Хорошо.
Глава 16
Идеальные выходные
— Эта песня без конца крутилась в моей голове, когда я увидел тебя впервые, — Марк сидел на диване и наблюдал, как я перебираю его пластинки.
Мы слушали трек DjPremier «Gettin’ closer to God» (Становясь ближе к Богу), и я перестала рыться в альбомах.
— Да?
Марк улыбнулся.
— Я подумал, что ты ангел. Солнце было за твоей спиной. Оно освещало твои волосы. Твоё лицо. Помнишь свет, о котором я тебе говорил?
Я кивнула. Я всё ещё не понимала.
— Ты была самым красивым существом, что я видел в жизни. А когда ты вошла в мой класс, я подумал, что умер и попал в рай.
— Для тебя, может, и рай. Для меня это был ад, — сказала я. Мне хотелось, чтобы это прозвучало обыденно, словно мне и дела не было до этого.
— Знаю, тот день был для тебя тяжелым, Кейденс.
— И ты не помог, наорав на меня, — напомнила я ему.
— Ты права. Я не имел права орать на ангела, — ответил Марк. Он встал и выключил пластинку. Я наблюдала за тем, как он осматривает свою музыкальную коллекцию и достает футляр с полки.
— А вот что происходило с моим сердцем, когда ты впервые мне подмигнула.
Он включил новую песню, яркий взрыв ударов, жизнерадостных, классных, весёлых.
— Когда я подмигнула тебе?
— В субботу, когда мы вызвались убирать те дома, — сказал Марк.
Ах, да. Теперь я вспомнила.
— Как называется песня? — спросила я.
— «Бум».
— Песня называется «Бум»?
Марк кивнул.
— Ну, разумеется, — произнесла я, улыбаясь, — я и впрямь заставила твоё сердце взорваться?
— Да. Ты всё ещё это делаешь.
Он сел на пол рядом со мной, и мы скрестили ноги на индийский манер.
— Так кем ты хочешь стать, когда вырастешь? — спросил он.
— На самом деле, я ещё не думала об этом, — ответила я. — Хотя, наверное, стоило бы? Не хочу бесцельно шататься в первые годы колледжа.
— Умница.
— Мне действительно нравятся цветы, — сказала я. — Моя любимая часть дня, кроме встреч с тобой, разумеется, это работа у Милли.
— Тогда может тебе стоит подумать о карьере флориста. Открыть свой магазин, — предложил он.
Я улыбнулась.
— Да, думаю, мне бы это понравилось.
— Тогда ты была бы моей цветочницей, — сказал Марк.
Это прозвучало так, словно он включает меня в свои планы на будущее, и от этого я почувствовала себя в безопасности. Не знаю, должна ли ощущать это, или же я должна желать независимости, при любом раскладе, мне нравилось, как он заклеймил меня своей. Его цветочница. Не чья-то там ещё.
В этот момент я поняла, что являюсь стопроцентной женщиной. Звучит глупо. Я знала это с самого начала, когда смотрела на свое обнаженное тело, но впервые я видела свой обнаженный разум, открытый и уязвимый для меня, открывающий ту женскую связь, которая так сильно отличалась от мужской. Я не была слабой. Просто другой. Возможно, мягче. И эта связь показала мне мои желания. Я хотела, чтобы он баюкал меня в своих объятиях, говорил, что я красивая, и заботился обо мне. В свою очередь, я думала, что могу сделать то же самое.
— Ляжешь на меня? — спросила я. Это появилось из ниоткуда.
— Ты хочешь, чтобы я лег на тебя?
— Ага. Прямо здесь, на полу. Хочу ощутить весь твой вес на себе, — ответила я.
— Я раздавлю тебя, Кейденс, — произнес он.
— Не думаю, что стала бы возражать, — и это была правда. Я подумала, что хотела бы почувствовать, как воздух вырывается из моей груди, как тяжесть мужских мускулов прижимает меня к полу, вжимая в него. Вес моей полной противоположности.
— Пожалуйста?
Я легла обратно на ковер, и развела ноги, что ему было удобнее, и Марк опустился на меня.
— Я и вправду не хочу тебя раздавить, — сказал он, нависая надо мной и удерживая большую часть веса на локтях.
— Я не совсем уж хрупкая, — заспорила я.
Он ухмыльнулся и прильнул ко мне, и я тут же ощутила, как осторожно меня покинул весь кислород, как будто он украл его поцелуем, хотя его губы к моим не прикасались.
— Я не могу дышать, — произнесла я, но не паниковала.
Марк тут же приподнялся на локтях.
— Я не говорила делать этого. Ляг на меня снова.
— Ты сказала, что не можешь дышать, Кейденс.
— Просто сделай это, — потребовала я, и он снова прижался своей грудью к моей. Моментально большая часть воздуха вышла из меня, и я упивалась ощущением совершенной беспомощности. Я попыталась заговорить, хотя знала, что слова поглотят остаток кислорода у меня во рту.
— Ты мог сделать со мной всё, что пожелаешь.
— Знаю, — прошептал он мне на ушко.
Между ног начало ныть.
— Но я никогда не причиню тебе вреда, Кейденс. Ты веришь мне?
— Да, — ответила я, и ощутила, как последний воздух покинул меня, проскользнув между губ без особой спешки. А потом он впервые опустил на меня весь свой вес, и я запаниковала, дергая руками и ногами. Он присел на корточки и посмотрел на меня сверху вниз. Выражение его лица говорило: «Вот видишь, 85 кг». Я уставилась на него, по-новому оценив его силу.
— Ты в порядке? — спросил он.
Я тупо кивнула, а потом схватила его спереди за рубашку и притянула обратно к себе. Я грубо поцеловала его, обняв ногами, призывая его снова опуститься на меня всей тяжестью.