Я была горда собой. Я его довела до этого. Это из-за меня он чувствовал себя так хорошо.
Он рухнул на меня, пытаясь удержать большую часть своего веса на локтях.
— О, Боже, — сказал он, ухмыляясь. — С тех пор, как мы всё прояснили, я долго не протянул, да?
— Обычно длится дольше? — спросила я.
Он снова рассмеялся.
— Ну, обычно женщинам нравится, чтобы это длилось так долго, насколько возможно…только не в том случае, когда секс действительно плох, наверное.
Я захихикала.
— Секс был плохой? — спросил он.
— Откуда мне знать, это же был мой первый раз?
Марк осторожно отстранился.
— Плохой ответ, Кейденс. Теперь у меня ощущение, что это было просто ужасно.
— Ужасно не было, клянусь. Мне понравилось, как минимум 25%.
Марк расхохотался.
— Говоришь математическими терминами, а? Пытаешься быть милой?
— Немножко, — ответила я.
— Не против, если я избавлюсь от этого? — спросил он, глядя вниз на презерватив, всё ещё обернутый вокруг его члена.
— А можно я сначала посмотрю?
— Нет.
— Но я хочу увидеть.
— Кейденс, нет.
— Но я никогда не видела спермы в презервативе.
— Ты и впрямь любопытная. И нет.
— Ты забавный, — заключила я, наблюдая за тем, как Марк идёт в ванну. Мне нравилась его задница. Не вру.
— Почему это? — крикнул он. Я услышала, смыв туалета.
— Думаю, ты ограждаешь меня от очевидных вещей, — ответила я.
Он прислонился к дверному проему, рассматривая меня.
— Ты права. И что же тут не так?
— Да ничего, наверное, — я перевернулась и заметила кровавый след на простыне.
— Вот дерьмо!
— Что?
— Я испачкала кровью твои простыни! — сказала я, поджимая под себя ноги.
— Кейденс, всё хорошо. Ничего страшного. Я знал, что это произойдёт. А ты разве нет?
— Да, но я забыла. Нам нужно было что-нибудь подложить.
— Зачем?
— Потому что пятна от крови не отстирываются!
— Ладно.
— Я испортила твои простыни!
— Вовсе нет.
Он подошел ко мне и сел. Я наблюдала, как он медленно и задумчиво провел рукой по кровавому пятну. Он повел ею взад-вперед, затем провел по контуру указательным пальцем.
— Ты вовсе не испортила мои простыни.
Я смущенно опустила голову. Что он делал? О чем думал? Почему ему нравилась кровь на простынях? Это вообще нормально?
— Кейденс?
— Хмм?
— У меня есть еще сюрприз к твоему дню рождения, но ты, наверное, подумаешь, что это банально.
Я вся потеплела. Ещё сюрприз? Он уже удивил меня поездкой в Саванну летом. Я никогда там не была, а я всю жизнь жила в Джорджии. Он назвал это моей поездкой в честь дня рождения/выпускного/следующего жизненного шага. Не уверена, что он подразумевал под следующим шагом, но, думаю, узнаю, когда мы туда приедем.
— Я не подумаю, что это банально, — ответила я.
— Ладно. Что ж, я подумал, что, может, ты захочешь принять ванну после того, как мы сделаем это. Может это поможет с болезненными ощущениями. Я ведь понятия не имею, как себя ведёт женское тело после.
— Мне немного больно.
— Хорошо. Так что я купил пену для ванны и подумал, что приготовлю ее для тебя, — Марк покраснел. — Не переживай. Мне помогала девушка в магазине. Она дала мне соль для ванны. Что это вообще такое? И ещё всякие штуки.
Я захихикала.
— И я могу сидеть с тобой или же оставлю тебя одну на какое-то время, если хочешь. Всё, что захочешь, — он замолчал на мгновение. — Что думаешь? Я совсем слащавый?
— Я думаю, что ты самый милый парень во всём мире, — я бросилась к нему, обвила руками его шею и крепко поцеловала. Мне и в голову не пришло, что я все еще истекаю кровью. Она была размазана по моим ногам, а теперь и по нему.
— Я хочу тебя. Опять.
— Ох, Кейденс. Может, нам стоит подождать.
— Нет.
— Но я не знаю, смогу ли… — он взглянул вниз и осознал, что сможет.
Он снова занялся со мной любовью, осторожно и требовательно, как и в первый раз, а потом усадил меня в ванну, напоил вином и дал мне время побыть одной. И я считала себя одной из самых везучих девушек в мире, раз уж мой первый раз был таким особенным, милым и значимым.
Следующие четыре недели наш мир был похож на мечту.
Глава 20
Приноравливание к отношениям
Но никто не может вечно жить в сказочном мире. Реальность об этом позаботилась. И я осознала, что становлюсь небрежной в своём обмане. У меня чуть не случился сердечный приступ, когда вечером пятницы я поздно вернулась домой от Марка.
— Где ты была? — спросил папа.
— Ты о чём? Я была с Эвери.
— Я звонил.
Я замерла. Потрясение, и сердце моё сжалось, я знала, моему миру пришел конец.
— Я звонил матери Эвери. Она сказала, что ты ушла рано, — продолжил папа. — Где ты была?
Выбора у меня не было. Я должна была снова солгать. Ложь на высоком уровне лжи. Дышать становилось всё трудней.
— Я соврала, — начала я.
— Я знаю об этом, Кейденс. А теперь расскажи-ка мне, где ты была.
— Я ходила в торговый центр.
— Торговый центр?
— Я подумала, ты мне не разрешишь пойти, поэтому ушла пораньше. Я просто…уже столько времени прошло с моего последнего шоппинга. Мне этого не хватает, пап. Я была уверена, ты скажешь, нет. Прости.
Мне хотелось прикончить Эвери. Я писала ей, и она ответила подмигивающим смайликом. Грёбаная Эвери. Она самый осторожный человек из всех. Какого чёрта случилось, что она не вспомнила, что я должна была быть с ней?
— А где покупки?
Я быстро соображала.
— Я ничего не покупала, потому что не сказала тебе, куда иду. Как бы я зашла сюда с пакетами с одеждой?
— Зачем тебе врать мне насчёт торгового центра, Кейденс? Это даже не такое уж большое дело. Ты уже показала, что заслуживаешь доверия. Я бы не отказал.
— Прости. Нужно было просто спросить. Я думала, ты не захочешь, чтобы я шла куда-то одна.
— В торговый центр? Меня не беспокоит, если ты пойдешь туда одна.
— Ну, я не знаю, о чём могу тебя просить, а о чём нет, пап. Ты был со мной довольно суров, — за всё время разговора я впервые произнесла правду.
— Тебе пришлось заслужить его, Кейденс. Тебе пришлось заслужить моё доверие. И ты сделала это, так что не начинай отступать. Просто говори мне, когда куда-то собираешься.
— Есть, сэр, — мне так сильно хотелось спросить, зачем он звонил маме Эвери, и он как будто бы прочитал мои мысли.
— Я звонил миссис Тэтчер лишь потому, что ни ты, ни Эвери не отвечали. Я хотел узнать, что ты будешь на ужин.
Моё сердце растаяло. Лишь немного. Папа обычно не делал ничего такого милого, и из-за своего вранья, я чувствовала себя особенно ужасно.
— Мексиканскую еду, — произнесла я, и усмехнулась.
Папа ухмыльнулся.
— Что ж, думаю, парочку остановок я смогу сделать.
Кто был этот мужчина? Он должен был наорать на меня и наказать за враньё.
Я практически взлетела по лестнице и закрылась в комнате после того, как папа уехал за ужином. Я сразу же позвонила Эвери.
— Да?
— Какого хера, Эвери? — заорала я в телефон.
— Какого хера? — спросила она, в замешательстве.
— Ты не могла вспомнить, что я у Марка?! Не смогла придумать, как соврать для меня. Ты же должна быть в этом охренительно хороша!
— У меня выбора не было, Кейденс. Мама объявилась неожиданно. Она знала, что тебя здесь нет. Я сказала ей, что ты пошла домой рано из-за того, что нехорошо себя чувствовала. Не знала, что ей позвонит твой папа. С каких это пор твой отец стал звонить моей маме?
— Он звонил из-за того, что я не отвечала, — огрызнулась я.
— И чья это вина?
— Да пошла ты на хер!
— Нет, ты иди на хер, сучка. Начни отвечать на свой грёбаный телефон, когда тебе звонят!
— В это время я трахалась со своим парнем!
— Так может тебе перестать так много трахаться и не забывать о своём отце, чтобы не похерить наше соглашение!
— Ах, да? А может, мне нужно было, чтобы меня оттрахали, ясно? Я не знала, что трахаясь со своим парнем могу так всё проебать!
— Блять! — заорала Эвери.
— Ауч.
— Кейденс, что ты сказала своему папе?
Я фыркнула.
— Я соврала, что ходила в торговый центр.
— В торговый центр? Ах, ну очень хорошо. Отличная работа, Кейденс. Это и впрямь отличная история. Ходила в грёбаный торговый центр. Ух ты.