Было многолюдно, что немало удивляло, но Юлиану важно было лишь одно – не потерять из поля зрения мужчину с родимым пятном на лице. Тот двигался стремительно, пересекая холл здания.
На предложения взявшегося будто бы из неоткуда менеджера погребальной службы Юлиан просто махнул рукой, но все же не мог не услышать словосочетания вроде «специальные предложения» и «акция «Два по цене одного».
– Но хотя бы обратите внимание на новую коллекцию погребальных урн, – настаивал менеджер, пока Юлиан шел вперед.
Никакой реакции, потому менеджер вскоре отстал. К тому времени мужчина с пятном на лице скрылся в одном из коридоров. Спустился по лестнице. Следуя за ним, Юлиан все больше ловил себя на мысли, что о самом страшном в этой истории он просто не успел подумать, а оно все же существовало вне установленных правил и не могло устраниться по мановению его руки. Начав эту историю, он словно запустил некий механизм…
Или механизм существовал прежде, и Юлиан его лишь умело описал? Слишком сложно ему было думать об этом в момент преследования, спускаясь все ниже и ниже по лестницам; шагая по коридорам, в которых света было все меньше и меньше.
В конце концов Юлиан достиг длинного помещения, в котором находились установленные один на другой металлические контейнеры. В свете люминесцентных ламп их дверцы и рукоятки казались холодными, будто только лишь дотронешься – и тут же примерзнешь навсегда.
Несложно было догадаться, каким содержимым были наполнены эти контейнеры.
Мужчины с родимым пятном нигде не было. Вообще, рядом не было ни одной живой души. Но что все это значит? В тот момент, когда Юлиан осознал, что был загнан в ловушку, его сердце, казалось, работало на пределе своих возможностей.
Резкий удар по лицу опрокинул его на пол. Последовал еще один удар. Оглохло левое ухо. Единственная попытка поднять голову закончилась лишь тем, что кулак нападавшего угодил прямо в глаз. Стало нестерпимо жечь, но самая сильная боль приходит тогда, когда уровень адреналина в крови снижается. Когда опасность уже позади.
Но опасность не отступала. Она конденсировалась, превращалась во вполне различимый образ мужчины с пятном на лице. Он сделал пару шагов назад, оценивая холодным взглядом скрючившегося на полу Юлиана, и потер руки.
– Я заметил твою машину еще на автостраде, тупой ты кретин, – сказал он. – Ну и чего тебе от меня нужно?
Юлиан покачал головой, сплюнул кровь на пол. Уже не так страшно. К боли, как и к жестокости, привыкаешь. А когда привыкаешь, начинаешь осваиваться.
– Ты неразговорчивый, да?
Мужчина вцепился пальцами в волосы Юлиана и поволок его к контейнерам. Тот закричал от боли и попытался было высвободиться, но не сумел. Крепкой была хватка злодея.
– Сегодня ты будешь ночевать здесь, приятель, – прорычал он, и в следующее мгновение больно ударил Юлиана головой о дверцу контейнера.
Тот охнул. Прежний страх вернулся, и новые волны захлестнули, да так, что стало тяжело дышать. Одна мысль о той темноте, что поджидала внутри контейнера, сводила с ума.
– Нет… прошу…
Но убийца никак не отреагировал на мольбу Юлиана. Он схватился за ручку дверцы и крутанул. Откашлялся. Начал свое:
А вы
ноктюрн сыграть
могли бы
на флейте водосточных труб?
Убийца с патологической любовью к стихам Маяковского. Юлиан готов был возненавидеть себя за такое допущение. Возненавидеть себя за то, что рванул на неизведанную территорию, когда пустился вслед за мужчиной с родимым пятном. Остался бы в машине. Подумал. Прописал бы это все ночью. И сейчас бы не находился в двух шагах от собственной смерти.
Тем временем убийца достал из кармана пальто пистолет, стал надевать на него глушитель. Юлиан попытался подняться, но тяжелая нога опустилась на его грудь.
– Сиди тихо, и все пройдет быстро, – сказал тот, накручивая глушитель. – Из всех знакомых мне вариантов смерти, такой, пожалуй, самый безболезненный. А вот во сне умирают лишь счастливчики, поверь мне. Со смертью я знаком, и общаюсь на ты…
Убийца отреагировал на приближающиеся шаги и даже успел развернуться, направив пистолет в сторону противника, да только выстрелить не успел. Нечаев с размаху врезал ему по лицу одной из погребальных урн. Новая коллекция.
Обмякшее тело упало на пол рядом с Юлианом. У того в глазах начало двоиться – то ли от счастья, то ли от испуга. В любом случае увидеть главного героя своего романа в такой напряженный момент было просто невероятным счастьем.
– Я знал, что с этим типом шутки плохи, – сказал Нечаев и огляделся. – Тут не очень-то уютно…
Юлиан качнул головой. В следующую секунду Андрей помог ему подняться на ноги, а после нагнулся к лежащему на полу мужчине и принялся копаться в карманах его пальто.