– Так… его зовут Петр Калина, – сказал Нечаев, изучая найденные документы. – Посмотрим, что у тебя тут еще есть…
Андрей спрятал в карман ключи от его электромобиля. Пораздумав немного, он скрутил неумелыми движениями глушитель с пистолета, и отправил обе смертоносные штуковины в карман.
– Это еще зачем? – удивился Юлиан.
– Пригодится в хозяйстве, – он задумался на какое-то мгновение. Посмотрел на лежащего без сознания мужчину. – Так, а что делать с этим?
Взгляды Юлиана и Андрея пересеклись. Один указал пальцем в сторону открытого контейнера. Второй с пониманием кивнул.
Оказавшись на парковке, они направились к бордовому электромобилю. Открыв его, они сели в салон, причем Нечаев сразу разместился позади. Там он наткнулся на коробку с какими-то документами. Юлиан тем временем поглядывал по сторонам, держа руки на руле.
– Похоже, здесь какие-то записи, – сказал Андрей, копаясь в документах. – И вот еще ноутбук.
– Давай заберем все это и свалим отсюда как можно скорее, – предложил Юлиан, морщась от накатывающей волнами боли.
Так и поступили. Нечаев схватил коробку с документами, выбрался с заднего сидения. Юлиан закрыл электромобиль и бросил ключи в водосточную решетку.
– Спасибо тебе, – сказал Юлиан, когда они сидели в машине Нечаева.
Андрей кивнул. Он выкрутил руль и направил электромобиль к выезду с парковки.
5.
Реалити-шоу «Религия социализма 2» выходило в прямой эфир дважды в день: утром, с одиннадцати до полудня, и поздним вечером, в промежутке между десятью часами и полуночью. В выходные дни, как правило, крутили специальные выпуски – новые, или же повторы. Благо, и на тот, и на другой вариант спрос был немалый.
Вообще, касательно спроса на данное реалити-шоу в обществе ходили слухи. Кто-то поговаривал о том, что шоу смотрит по меньшей мере половина населения. В противовес существовало мнение, что высочайшие рейтинги шоу – это все выдумка, и что проект был изначально провальным, и что спонсируется он главным образом партией «Социальной справедливости», что, к слову, было бы просто невероятным прецедентом. Телевидение существовало отдельно от политики. Должно было существовать в стране с явным либеральным уклоном. Ну, быть может, лишь касаться отчасти. Самую малость.
Существовало также мнение, что и шоу, и партия «Социальная справедливость» – все это было и будет ни чем иным, как необходимой оппозицией, умело созданной имеющими реальную власть чиновниками. Лишь марионетки, которых дергают за ниточки.
Нестор Леонов не чувствовал себя марионеткой, сидя за столом на кухне – одной из локаций реалити-шоу. Вот он откинулся на спинку стула, слегка утомленный, расслабивший узел неизменного одноцветного галстука, и ни о каких марионетках, ни о каких интригах он не думает. Он тот, кем он является на самом деле. Он – шоумен.
На него направлены якобы «скрытые» камеры, и он ждет еще одну участницу. Она вот-вот должна явиться. Простая девушка, живущая не по «Программе жизни», разделяющая идеи религиозного социализма и желающая как можно скорее вступить в ряды Последователей, дабы найти нечто большее в жизни, нежели случайные подработки и жизнь впроголодь.
И вот она появляется. Ей лет двадцать семь, может чуть больше. Неважно, ведь выглядит она достаточно молодо и свежо. Не красавица, но имеющая внешность отчего-то весьма притягательную. Округлое лицо, короткие рыжие волосы. Чуть вздернутый нос, при взгляде на который самой расхожей является именно ассоциация с лисой. Карие глаза, большие, доверчивые. Минимум косметики, и ничем не выделяющийся стиль в одежде: пестрая блузка с белым воротничком, юбка чуть выше колена. По мнению продюсеров, именно такая внешность больше всего подходит для экрана, ведь зрители с большей вероятностью будут ассоциировать себя с миловидной простушкой, нежели с излишне сексуальной фотомоделью. Сексуальность – не тема для этого реалити-шоу. Простые люди в непростых ситуациях. И желание примкнуть к рядам Последователей.
Девушку зовут Полина. Следящие за событиями на телешоу знают ее вот уже два месяца – именно столько она живет в Большом Доме.
Сегодня Нестор рассказывает ей о том, как зародилась религия. Они не пьют алкоголь, дабы сохранять трезвость ума, обсуждая важные вещи. Они едят немного, потому что это было бы признаком избыточности. Признаком врожденного стремления к капиталистической модели. Неудивительно, в такие-то времена.
Леонов осуждал и продолжает осуждать все это, находясь под пристальным вниманием камер. Порицает современный образ мысли, где открытое стремление к наращиванию собственного капитала создало столь ощутимую разницу между теми, кто живет по «Программе жизни», и теми, кто не может себе ее позволить.