Юлиан несогласно покачал головой, чем нисколько не удивил Нину.
– Ты все такой же, как и прежде.
– И ты такая же, Нина. Люди не меняются. В отличие от персонажей.
Нина взяла в руки вилку и коснулась ею десерта. Дрогнула рука. Порывом ветра колыхнуло белую скатерть. Слеза скатилась по щеке девушки.
Юлиан молчал. Не знал, что сказать. Она, как и прежде, говорила все об одном, а он отвечал ей про другое. Ничто не изменит ход событий – в этом он был уверен. Они всегда будут ругаться по этому поводу. Но вместе с тем он верил, что даже с такими постоянными конфликтами можно и даже нужно бороться за общее будущее. Жаль, Нина понимала это иначе.
– Ты думаешь, мне легко было уйти? – спросила она, с трудом сдерживая слезы.
– Я не знаю.
– Мне следовало остаться. Следовало быть рядом с тобой после всего, что ты узнал… Но как я могла притворяться, что все нормально? Разве это было бы честно?
– Не было бы.
Нина кивнула. Она хотела услышать это согласие. Она искала причины, по которым могла оправдать себя.
– Ты не должен считать себя лишним в этой жизни, – сказала она, давая волю слезам. – Никто никогда не скажет тебе, что твоя жизнь тебе не принадлежит. И пусть…
– Моя мать нашла меня в поле, – перебил собеседницу Юлиан. – И рассказала мне об этом, когда мне стукнуло двадцать девять. К этому возрасту человек серьезно обрастает коркой, из-под которой ему уже тяжело выбраться. Еще не тридцать, но уже далеко не двадцать. Еще можно что-то изменить, но… черт возьми, Нина! Наши жизни нам не принадлежат. Кому угодно, только не нам. Если можно просто разрушить жизнь человека одним лишь рассказом…
– Но это правда, которую ты должен был знать.
«Или мог не знать и жить спокойно, – добавил про себя Юлиан. – Стоило лишь не рассказать. Оставить прошлое нетронутым. Но тогда и будущее строилось бы совсем не так, как нужно. Какое благо выберешь ты: безоблачное и фальшивое, или пасмурное, но правдивое? Все же, я люблю пасмурную погоду…»
– Ты хочешь вернуться ко мне?
Вопрос Юлиана был внезапен, так что Нина долгих несколько секунд всматривалась в его глаза.
– Зачем ты спрашиваешь?
– Просто скажи.
Нина покачала головой.
– Это не то, что нужно нам обоим.
– Я уверен, что это то, что нужно мне.
– Только не будь эгоистом!
Юлиан взял себя в руки. Как бы ни хотелось ему сейчас сжать в своих объятьях Нину, он знал, что это едва ли возможно. Против ее воли он поступать не хотел, а она никогда больше не будет ощущать себя комфортно вместе с ним.
Может, все потому, что он – найденыш? Человек не на своем месте, не в своем времени. Быть может, он должен был погибнуть еще в детском возрасте. Быть может, он стал бы хорошим врачом, или хорошим специалистом по работе с клиентами, как Нечаев. Каждая из этих ролей казалась ему куда более подходящей, нежели нынешняя.
– Возвращайся в свою квартиру, в свою жизнь. Хватит убегать, – говорила Нина. – Возвращайся в реальный мир…
«Но что в нем есть, в этом реальном мире? Да ничего, по сути. Он стал слишком тесен, и в нем нет интриги. Нет ничего, что тянуло бы меня обратно.
Нина ушла, и я остался сидеть здесь, за столиком в кафе, погруженный в свои беспросветные мысли и жаждущий то ли полноценного душевного покоя, то ли рьяной смертельной игры.
К чему теперь все эти мысли об Элле? Жажда встречи с ней улетучилась, и осталось лишь непонимание: как я мог так заблуждаться в своих чувствах? Ведь я всегда любил Нину, и, оказавшись в «Спутниках жизни», хотел найти подтверждение того, что она – единственный возможный кандидат на должность «любви всей моей жизни».
Я стал ненавидеть Эллу. Теперь она казалась мне всего лишь разменной монетой в этой истории. Роковая женщина, которой не суждено проявить себя в полной мере. Она должна умереть. Все девушки в этой истории должны умереть…
Что же предпримет Нестор Леонов? Может, помочь ему?»
Юлиан поразился этой своей мысли. Перечитал ее, записанную на листочке.
Предать Нечаева? Ну уж нет.
Хотя, с другой стороны, разве это предательство? Чего плохого в том, чтобы крайне детально подходить к описанию отрицательных персонажей, вживаться в их образы? Юлиан подумал, что уж очень привязался к Нечаеву, а такая привязанность может погубить всю историю. Пора было немного помочь антагонисту разобраться в ситуации.
4.
Особняк Леоновых находился в престижном загородном местечке. Дорога спускалась с холма, петляла около леса и вновь взмывала вверх. Анна Мелисон уже путешествовала этим маршрутом. В ту ночь произошло убийство на вечеринке у Германа Тихонова.