Он осторожно улыбнулся сестре Мэри Сирин, затем прочитал записку номер два:
Мы не сдали Вас вчера вечером в отделение полиции, которое находиться на другом конце квартала, но мы могли сделать это.
- О,- только и смог сказать он.- Полиция в конце квартала. Вы полагаете, я, э-э…
Мать Мэри Форсибл посмотрела на него.
- Хорошо,- сказал он, пожал плечами, вздохнул и продолжил.- Э-э, спасибо.
Настоятельница уже нарисовала следующую записку, которая скользнула по столу.
Возможно, вы можете отблагодарить нас.
Нахмурившись, он изучал записку, повернул ее, но обнаружил, что с обратной стороны она пустая, покачал головой. Затем обвел взглядом офис, как будто в поисках чего-то и произнес:
- Что? У вас есть сейф, который не можете открыть или?
Жаль, что сегодня не четверг. Потребуется много времени, чтобы выяснить ситуацию.
5
Энди Келп взломал дверь в квартиру с помощью пластика кредитной карты, заглянул в гостиную, где находились Дортмундер и Мэй и сказал:
- Это только я. Не вставайте.
Затем он пошел в кухню, чтобы угоститься пивом. Крепкий, с блестящими глазами, остроносый мужчина окинул обстановку кухни быстрым взглядом. Со стороны он был похож на птицу, которая высматривает для своего приземления ягодный куст. На столе лежало несколько видов крекера. Келп взял один с кунжутом, запил пивом и вернулся в гостиную, где Мэй поджигала новую сигарету от крошечного окурка предыдущей. Дортмундер сидел с забинтованной ногой за журнальным столиком.
- Как дела,- спросил Келп.
- Потрясающе,- ответил Дортмундер, но это прозвучало иронически.
Мэй затушила окурок в пепельнице и сквозь новое облако дыма произнесла:
- Я хочу, чтобы ты звонил в дверной звонок, как и все остальные, Энди. Что если бы мы «кое-чем» занимались в тот момент?
- Аха,- ответил Келп,- мне это даже в голову не пришло.
- Большое спасибо,- сказал Дортмундер.
Казалось, что он был далеко не в самом лучшем настроении. Келп объяснил Мэй:
-По телефону, Джон рассказал мне, что повредил ногу, и я не знал дома ли ты, поэтому я решил поберечь его силы, чтобы он не вставал,- и повернувшись к Дортмундеру спросил:- Так что случилось с твоей ногой?
- Он свалился с крыши,- ответила вместо него Мэй.
- Спрыгнул,- поправил Дортмундер.
- Извини, но у меня не получилось прийти прошлой ночью,- оправдывался Келп.- Работал тогда О’Хара?
- До определенного момента.
- До какого именно?
- Пока его не арестовали.
- Упс,- произнес Келп.- Но он только недавно вышел из тюряги.
- Возможно, ему перепадет обратно его прежний карцер.
Келп пил пиво и на момент задумался об изменчивости судьбы, которая могла выбрать его прошлой ночью вместо Джима О’Хары. Слава Богу, так не произошло. Он произнес:
- А где ты был, когда О’Хару арестовали?
- Прыгал с крыши.
- Падал,- исправила Мэй.
Дортмундер проигнорировал замечание и продолжил:
- Я провел всю ночь в женском монастыре.
Келп не совсем понял его шутку, но все равно улыбнулся:
- Хорошо,- только и сказал он.
- Монахини перевязали ему ногу,- продолжала Мэй,- и одолжили трость.
- И они хранят обет молчания,- сказал Дортмундер и начал пояснять,- поэтому там не было телефона, с которого я бы мог позвонить Мэй, чтобы она не волновалась.
- Конечно же, я волновалась,- заметила Мэй.
- Подождите. Ты провел ночь в женском монастыре?- переспросил Келп.
- Я ведь сказал тебе об этом.
- Да, но… ты имеешь в виду «был»? Ты пробыл в монастыре всю ночь?
- Он потянул свою лодыжку на крыше монастыря,- объяснила Мэй,- куда свалился с другой крыши.
- Спрыгнул.
- Так… я имею в виду…- Келп не знал, что сказать, взмахнул банкой пива, но это все равно не помогло выразить его мысли.- Я имею в виду,- снова начал он,- что именно ты сказал им? Причина, по которой ты находился на их крыше.
- Ну, они догадались обо все,- ответил Дортмундер ему.- На другой конец квартала приехали полицейские машины, сработала охранная сигнализация и так далее. Так что они сложили два плюс два и ...
- Эти монашки.
- Монашки, да.
- Хорошо,- у Келпа все еще были проблемы с формулировкой фраз.- Что они сказали?
- Ничего. Я говорю тебе, у них сейчас обет молчания. Правда, они пишут много записок.
- Записок,- повторил Келп, кивнул согласно, пытаясь уловить мысль.- Отлично. Что они писали?
Дортмундер почему-то выглядел смущенным. А губы Мэй почему-то сжались в жестокую и решительную линию, возможно по той же причине. Дортмундер произнес: