Поуп упал на землю замертво, а Рэт повернулся лицом к остальным в комнате.
— ГДЕ ОНА, БЛЯТЬ!? — он так громко ревел, что летела слюна и висящий фонарь загремел.
— Мертва.
Одно слово пронзило яростный воздух в комнате, как лопнувший воздушный шар.
Жнец стоял в дверях с безмятежной улыбкой на лице.
— Убил того мальчика, которого ты защищал, убил ее мать, а затем вытащил ее из этого дома за чертовы волосы, — сообщил он нам, — Даже не стал ждать, чтобы отнести ее в контейнер. Просто застрелил ее на обочине дороги и столкнул в океан.
Я закрыла рот рукой, чтобы не разрыдаться, когда лицо Рэта стало серым и пепельным.
— Вот что бывает со стукачами в этом гребаном клубе, в моей гребаной семье, — усмехнулся Жнец, — Мы убиваем их, как животных.
Воздух внезапно стал электрическим, и тогда это случилось.
Рэт пришел в бешенство.
Его рев наполнил комнату, громче даже выстрела Хендрикса в живот, когда он рванулся к столу. Он толкнул пустой стул и обрушил его на голову Ропера прежде, чем тот успел пошевелиться, схватил со стола нож для масла и вонзил его в глаз Твиза, когда тот толкнул его вперед, чтобы сбить его, а затем так сильно ударил Розовый Глаз по горлу, что что-то звучно сломалось.
Произошел еще один выстрел, на этот раз из пистолета в руке Жнеца, с того места, где он стоял в дверях, его улыбка была видна сквозь пороховой дым.
Пуля попала Рэту в живот, но не остановила его.
Он оттолкнул задыхающееся тело Розового Глаза в сторону и направился к Жнецу.
Еще один выстрел, на этот раз попал ему в руку.
Он продолжал идти вперед, пока не схватил Жнеца за горло и не поднял его в воздух.
— Где моя гребаная девушка, — закричал он в смущенной ярости.
— Мертва, — улыбнулся Жнец, хотя Рэт душил его, — Как и ты.
Затем раздался еще один выстрел, на этот раз от Гриза, который прокрался в комнату через другой дверной проем. Пуля глубоко вошла в его правое плечо, то самое, которое удерживало Жнеца.
Рэт рухнул на землю.
Я всхлипнула и попыталась подойти к нему, но вдруг меня удержал Гриз. Я боролась с его рукой, когда другие братья вошли внутрь, схватили Рэта за ноги и начали тащить его большое истекающее кровью тело из комнаты.
— Фото Кайли, — крикнул он, его голос был наполнен болью.
— Заткнись, — сказал Жнец, прежде чем ударить его ногой по голове так сильно, что он потерял сознание.
Но было слишком поздно.
Рэт передал мне свое сообщение, и оно было получено.
Я помчалась вверх по лестнице после того, как Гриз отпустил меня, после того как братья вытащили Рэта с заднего сиденья и погрузили его в грузовик, я услышала, как он завелся и помчался оттуда.
Гриз отпустил меня, вероятно, думая, что я просто расчувствовалась.
Это правда.
Но я также была на задании.
Мои пальцы дрожали, когда я подняла фотографию Кайли в рамке, хранившуюся в шкафу Рэта, и открыла задний клапан.
Картинка полетела на землю.
Но то же самое произошло и с тонкими страницами бухгалтерских бумаг.
Я прижала их к груди на минуту, Хиро скулил и толкал меня в спину, сбитый с толку шумом и быстро катящимися слезами. Я зарылась рукой в мех на его спине и прошептала ему на ухо. — Мы получили их.
Глава 28
Это случилось через два дня.
Слишком поздно.
Рэт исчез, предположительно мертв.
Дэннера считали мертвым, но он ушел от меня навсегда.
И я претерпела столько испытаний, чтобы добраться до этого момента, что это почти не стоило того.
Но это произошло, потому что это означало, что угроза, которую они представляли для моей семьи, исчезла.
Берсеркеры пали.
Я наблюдала с переднего сиденья массивного внедорожника GMC, как десятки офицеров КККП и местной полиции наводнили порт Ванкувера. Красные, синие и белые огни вспыхнули над ночной сценой, подчеркнув, что последних братьев, которые были там, чтобы разгрузить корабль, затащили в полицейские машины и увезли для обработки, а затем, надеюсь, приговорили к пожизненному заключению за торговлю оружием и контрабанду и целый ряд других правонарушений.
Это было слишком сюрреалистично.
Я отстегнула ремень безопасности и вышла из машины, хотя мне сказали этого не делать.
У меня не было причин больше никого слушать, поэтому я и не стала.
Вместо этого я прошла под желтой полицейской лентой, обняв взятую напрокат куртку КККП на плечах, и наблюдала вблизи, как офицеры фиксировали и классифицировали оружие в массивном открытом грузовом контейнере, как Мэт ругался на двух офицеров, которые толкнули его грубо к машине, прежде чем толкнуть его внутрь.
Я посмотрела вниз на полицейские огни, вспыхивающие на моей коже, почувствовала запах морской воды на моей спине и закрыла глаза, чтобы услышать полицейскую болтовню по радио, не слишком отдаленный призыв репортеров, появляющихся, чтобы получить сенсацию.
Они пали.
Я сделала это.
Каким-то образом, вопреки всему, я помогла защитить не только свою семью, но и город Ванкувер и всю провинцию.
МК Берсеркеров несет ответственность за треть нелегального оружия в городе, за более чем двенадцать подтвержденных убийств и десятки нераскрытых только за последний год.
Они были злом, которое я закопала в грязь, чтобы выкопать с корнем и выполоть.
Я закрыла глаза, подняла лицо и попыталась не заплакать.
— Харли-Роуз Гарро.
Я открыла глаза и слегка улыбнулся сержанту Реннеру.
Он протянул ко мне руку, а на его лице улыбка была шире моей.
Я тупо посмотрела на его руку, потом снова на него.
Ухмылка стала шире. — Хотел бы поблагодарить вас, мисс Гарро, за неоценимую помощь в деле. Это самая крупная конфискация незаконного оружия, которую мы когда-либо имели, не говоря уже о том, что у нас так крепко связаны МК Берсеркеры, что они будут исчезать в течение многих лет.
— Это был Дэннер, — честно сказала я ему, и его имя застряло у меня в горле, — Он действительно все сделал.
— И за это его наградят. По очевидным причинам, которые, я уверен, вы понимаете, для вас того же не сделают. Так что, если позволите, я хотел бы пожать вам руку.
Полицейский хотел пожать мне руку.
Я проглотила эту странность, не зная, горжусь я этим или ужасаюсь, и взяла его сухую ладонь в свою.
— Спасибо, — серьезно повторил он, его темные глаза пригвоздили меня к намерениям его слов, так что я не могла спрятаться от них.
— Не парьтесь, — пробормотала я.
И посреди места преступления, где я не была преступником, я рассмешила копа.
Я была дома, готовясь ко сну, но прижалась к телевизору, а Хиро смотрел Игру Престолов, потому что это напомнило мне о Лулу, когда в мою дверь постучали.
Хиро и я оживились, глядя друг на друга.
— Ты откроешь или я?
Он тихонько завыл, и я рассмеялась, легонько почесав ему ухо, прежде чем встать и подойти к глазку.
Фарра стояла у моей двери, по ее лицу текли слезы, почерневшие от туши.
Я пожевала губу.
Она была отвратительным человеком, чьи худшие проступки включали заговор с целью увидеть, как меня изнасилует байкер.
Она также была моей матерью.
И она сделала несколько ужасных вещей, но я знала, что в ней есть что-то хорошее, потому что когда-то мой отец любил ее, и в неурочные дни в неурочное время в моем детстве она могла быть доброй.
На всякий случай я вытащила из кармана телефон и отправил сообщение Реннеру.
Затем я открыла дверь.
— Что ты здесь делаешь, Фарра?