Даже когда моя влага скользнула между моих бедер и начала капать вниз по его члену в непристойном проявлении желания, которое заставило меня хныкать, стонать и чертовски болеть, когда я чувствовала, как широкий член разделил мои набухшие складки на две части и проник прямо до конца в мою киску.
Он резко шлепнул меня еще раз, но продолжал держать руку на горячей плоти, сильно массируя, так что боль углубилась и распространилась прямо в мою киску.
— Не. Двигайся. — приказал он мне снова, и, хотя его лицо было невозмутимым, я могла видеть горячую бурю, бушующую за его зелеными, как джунгли, глазами.
Его большой палец скользнул по моей щеке в мокрую от пота складку моей киски, и когда он наклонился вперед, чтобы взять один из моих сосков между зубами, он напомнил мне. — Ни одного гребаного дюйма.
А потом он вонзил свой большой палец в мою киску, а два пальца в мой пульсирующий центр, и я взорвалась вокруг него, кончив на его дразнящий член, словно я была тропическим ливнем, вырвавшимся из облаков.
Через все это я почти не двигалась. Я так напрягла мышцы, что они горели, а пот катился волнами по моему телу. Единственная уступка, которую я позволила себе, это закрыть глаза. Было невозможно выдержать прикосновение пальцев Дэннера к моему телу и смотреть в его сияющие зеленые глаза. Было слишком легко прочитать одержимость там, понять, что это значит гораздо больше, чем секс и извращения.
Мое хрупкое сердце, заново рожденное из пепла предыдущего, болезненно сжалось при виде этого.
Итак, я закрыла глаза и держала их закрытыми, пока буря не утихла, и я не превратилась в слабую, напряженную массу, оседлавшую его.
— Посмотри на меня.
Я слегка вздрогнула от тяжести его приказа, когда слова скрежетали по моей сверхчувствительной коже. Он смотрел на меня из-под опущенных бровей, его взгляд был таким напряженным, что я чуть не вздрогнула.
— Потрясающе, — но он не выглядел удовлетворенным.
— Я не двигалась, — защищалась я.
Одна золотая бровь поднялась. — Ты уверена?
— У меня есть дрожащие бедра, чтобы доказать это! Я вся была как чертова статуя, — сказала я, гнев и стыд бурлили во мне.
Я хотела доставить ему удовольствие, и меня злило, что я этого не сделала, и еще больше злило то, что я так заботилась о нем.
Сильная, независимая женщина, я пытался напомнить себе.
— Ты закрыла глаза. Я мог бы простить тебя за то, что ты сбилась с позиции, но ты закрыла глаза… ах, Харли-Роуз, ты забрала то, без чего я не могу обойтись.
Он смотрел, как мой рот дрожаще надулся. Его большой палец провел по полной нижней губе, и его глаза вспыхнули, когда я согнула язык, втягивая его в рот. Мне так хотелось угодить ему, исправить свою ошибку, что слезы навернулись на глаза. Я хотела умолять его простить меня, позволить мне все исправить.
— Шшш, — шикнул он на меня, потому что он был моим Домом, он знал, насколько шатким было мое эмоциональное состояние после сцены после того, как я его подвела, — Ты можешь загладить вину передо мной.
— Да? — я прижалась к его железной груди, прижала руку к свежезажившей колотой ране и лизнула изгиб его левого уха, — Скажи мне как.
— Скачи на мне жестко, как дикарка, и заставь меня кончить.
Мгновенно я потянулась к его неприлично длинному члену, поместила его у своего входа и опустилась вниз, погружая его в себя до предела.
Он запрокинул голову и издал долгий низкий стон, а затем шлепнул меня по заднице. — Покажи мне, как сильно ты любишь мой член.
Так я и сделала.
Я использовала свои зубы и губы на его рту и горле, мои руки были сцеплены для рычага на его здоровом плече, чтобы я могла брыкаться, вращаться и кататься на его напряженном члене, пока его бедра не затряслись, его пальцы не сжались вокруг моих бедер, подталкивая меня вперед.
— Быстрее, — потребовал он, хлопая меня по заднице серией быстрых, жалящих ударов, которые подстегнули меня и сломали.
Я кончила на его члене, мое влагалище сжалось так сильно, что вызвало его собственный оргазм, когда он застонал в мой рот, целуя меня, пока нам обоим не потребовалось дышать.
— Вот это моя хорошая девочка, — пробормотал он в мою влажную грудь, успокаивая рукой мою красную задницу.
Я промурлыкала свое согласие, ленивая от удовлетворения, полностью довольная тем, что я в безопасности с моим мужчиной, мой папа спит в другой комнате, и я увижу свою семью позже сегодня. Я чувствовала, что это того стоило, все, через что мне пришлось пройти, чтобы добраться до этого момента, и чувство было таким прекрасным, что оно расцвело, как приз, выросший в моей груди.
— Я увольняюсь из полиции, — сказал Дэннер в тишине.
Я вздрогнула от шока, а затем откинулась назад, чтобы посмотреть ему в лицо. — Извини?
Его глаза были серьезными, но он слегка поддразнил ухмылку. — Недавно я понял, что я не так хорош, как я думал, и я в порядке с этим. Кроме того, я хочу вернуться с тобой в Энтранс, и ни за что, черт возьми, я не буду служить в полиции моего отца.
— Что ты собираешься делать? — спросила я, не в силах представить себе реальность, в которой Дэннер не был бы копом.
Он усмехнулся и заправил мои волосы за ухо. — Открою частную детективную фирму.
Кроме этого. Это его вполне устраивало.
— Боже мой, ты будешь убийственным детективом, — сказала я ему, — Ты будешь трахать меня над своим столом?
Он засмеялся. — Не будем забегать вперед, Рози. Во-первых, мне нужен кабинет и письменный стол.
— Верно.
Мы улыбались друг другу.
— Я никогда не думала, что мы получим это, — прошептала я, почти слишком боясь произнести это слово вслух.
— Что, бунтарка?
Я посмотрела в его зеленые глаза и позволила себе быть уязвимой, как он меня учил. — Что мы когда-нибудь будем счастливы.
Его рука дернулась на моих бедрах, а лицо смягчилось. — Рози.
Я пожала плечами, как будто это не имело большого значения, но мы оба знали, что я лгу.
— Мы будем счастливы, обещаю, — поклялся он, — Ты мне веришь?
Я закрыла глаза и прижалась губами к его губам, моя рука к его сердцу, так что мои пальцы легли на шрам, который я оставила ему, чтобы приблизить нас к этому моменту.
— Да, Лайн, я тебе верю, — прошептала я ему в губы.
И я буду верить.
Мы ели хлопья на кухне, когда в комнату ворвался папа с огромными глазами, спутавшимися волосами вокруг улыбающегося лица.
— Мои малыши на подходе, черт возьми! — торжествующе проревел он. — Черт возьми, да!
Дэннер и я смеялись над ним, его радость заразительна.
— Поздравляю, Гарро, — обратился мой мужчина к моему отцу.
Лицо папы слегка потеплело, когда он посмотрел на меня, стоящую между ног моего мужчины у барной стойки, где мы ели.
— Зови меня Зевс, — сказал он.
Мое сердце согрелось красотой этого подарка, и я почувствовала, как Дэннер напрягся, а затем смягчился рядом с ним, осознав это.
— Теперь готовьте свои задницы, нам нужно добраться до чертовой больницы, — крикнул он, прежде чем снова исчезнуть в коридоре.
Дэннер одарил меня ошеломленным взглядом. — Думаю, нам лучше одеться.
Я рассмеялась, чувствуя себя более беззаботной, чем когда-либо прежде.
Папа поехал на байке в больницу, а мы последовали за ним на Мустанге Дэннера. Мы не разговаривали, пока он ехал. Вместо этого я составила плейлист из песен для нашей истории любви и играла его для него до выхода на сцену. Когда мы припарковались, Дэннер повернулся ко мне, взял мою голову руками и поцеловал меня, долго, медленно и страстно.
— Не изменил бы ни гребаного момента с тобой, это привело нас сюда, — сказал он мне, потирая большими пальцами мои щеки.