Он заглушил двигатель, вытащил ключ из замка зажигания и распахнул свою дверь. Выпрыгнув из машины, он оглянулся через плечо и сказал:
— Мне нужно эту увидеть.
Я пошёл с ним, естественно.
Идя впереди, я нервничал по многим причинам. Часть меня надеялась, что мы вообще её не найдём. Тогда нам не пришлось бы разбираться с ситуацией в целом. Но она и её клетка не могли уйти, а я не из тех, у кого бывают галлюцинации. Кроме того, из Майка лилось бы на меня дерьмо потоками, если бы мы не смогли найти таинственную цыпочку в клетке.
Моё сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда я обнаружил клетку. Я резко остановился. Майк встал рядом со мной. Мы оба уставились на неё.
— Ну, что я тебе говорил? — прошептал я.
— О, чувак, я поверить в это не могу.
Девушка выглядела так, словно с тех пор и не пошевелилась. Так и лежала свернувшись калачиком на боку, спиной к нам. Она была в основном в тени, но солнечные лучи падали на неё, отчего её волосы сияли как золото. На ней была белая блузка. Не заправленная. Её смятый край свисал набок. Так, что виднелась полоска голой кожи над её обрезанными джинсами. Они облегали её бёдра и были настолько укорочены, что на самом деле у них вообще не было штанин. И они были изрядно потрёпанными. Один из задних карманов болтался наполовину оторванный. Под ним виднелась прямоугольная дыра, открывавшая ещё больше голой кожи.
Майк подтолкнул меня локтем.
— Смотри, — прошептал он. — Там задница её видна.
— Я знаю, подумаешь.
— Чувак.
— У тебя одни пошлости на уме.
— Ага, угадал. Ну что, погнали? — он направился к клетке, но я схватил его за руку.
— Ты чего?
— Притормози на минуту. Что мы собираемся делать?
— Проверить её.
— Ну, я не знаю. Мне это дело не нравится. Слишком уж это странно.
— Надеюсь, что она не уродина.
— А может быть, хорош уже? Всё это серьёзно. Какого чёрта здесь делает клетка? Почему она в ней? Я к тому, что это может оказаться какой-нибудь ловушкой.
— Ловушка, всё верно. И она в неё попалась.
— Нет. Я имею ввиду для нас ловушка.
Он ухмыльнулся:
— Вернись к реальности.
— Возможно, какие-то полоумные маньяки поместили её здесь в качестве приманки.
Его улыбка сползла.
— Чушь несусветная, — сказал он.
— А я читал об охотниках, проделывавших подобную фигню. Допустим, что они охотятся за львом? Так вот, они привязывают ягнёнка, или что-то ещё, к столбику и прячутся. Довольно скоро появляется лев. Когда он бросается на ягнёнка, в него стреляют.
— Если бы кто-нибудь хотел нас пристрелить, мы бы уже были нашпигованы пулями по самые яйца.
— Возможно, мы нужны им живыми. Рядом с клеткой может быть яма. Ну, знаешь, прикрытая сверху. Так что, когда мы наступим на неё…
— Слушай, завязывай, а? Охренеть можно, какие у тебя мысли.
Я прервался. Некоторое время мы стояли молча, блуждая взглядами по кустам и деревьям на краю поляны. Мы даже посмотрели на верхние ветки.
— Да никого здесь нет, — наконец прошептал Майк.
— Просто потому, что мы их не видим… Я имею в виду тех, кто поместил её сюда.
Майк нахмурился, как он обычно делал, когда пытался сосредоточиться.
— И то правда. В конце концов, кто-то же доставил сюда клетку. Она точно не тащила эту штуку через лес.
Он прикусил нижнюю губу.
— Может быть, какой-то парень использовал её, когда перевозил сюда дикое животное?
— Возможно, — мне понравилась это идея. Приятное разумное объяснение, которое значительно смягчало угрожающий характер ситуации.
— Может быть, защитник окружающей среды, — продолжал Майк. — Который хотел вернуть рысь или медведя в их естественную среду обитания. Выпустил их, но клетку с собой не забрал. Эта девчонка бродила рядом, забралась внутрь, чтобы осмотреть её. Закрыла дверь просто так, чёрт возьми. А эту проклятую штуку взяло и заклинило. И оп-ля, она в капкане.
— Отличная теория, Энштейн, — сказал я.
— Ну чего?
— Полагаю, ты был слишком занят, разглядывая её задницу, чтобы обратить внимание на навесной замок. Едва ли она случайно заперла себя на замок, верно?
Он хмуро посмотрел на клетку.
— Да. Дерьмо.
— Именно.
Пожав плечами, он сказал:
— Значит, кто-то действительно поместил её туда. Но это ещё не значит, что она приманка.
— Так что же тогда это значит?
— Ну, думаю, мы должны спросить об этом у неё. Пошли.
На этот раз я не пытался остановить его. Как бы я не нервничал из-за всего этого дела, мы не могли просто уйти и оставить её. Но я позволил Майку идти первым. Я держался в нескольких шагах позади него и внимательно наблюдал.
Майк, похоже, не очень торопился. Он шагал медленно, немного сгорбившись, с большой осторожностью ставя ноги, фактически крадучись, направляясь к клетке. Я последовал его примеру. Хотя мы старались вести себя тихо, мы не могли не производить множество хрустящих звуков. Каждый шаг звучал так, как будто кто-то комкал лист бумаги.
При всём этом девушка не шевелилась.
Мы добрались до фронтальной части клетки, не угодив ни в какую ловушку. Майк остановился, и я приблизился к нему сбоку. Мы смотрели сквозь прутья решётки на девушку.
Она по-прежнему не двигалась.
С того места, где мы стояли, нам была видна одна сторона её лица. Во всяком случае, частично она была повёрнута вниз из-за того, как её голова покоилась на руке. Кроме того, большая его часть была скрыта под копной блестящих светлых волос. Мы не могли толком разобрать, как она выглядела.
— Привет! — выпалил Майк.
Это прозвучало так громко, что я вздрогнул. Девушка этого не сделала. Она лежала неподвижно.
— Простите? Мэм? Леди? Привет!
Никакого ответа.
Я вертел головой то в одну, то в другую сторону, боясь, что какой-то псих, или семейство психов, может внезапно выскочить из леса. Но никакого движения не было.
— Боже, — прошептал Мэйк. — Ты же не думаешь, что она мёртвая?
Я перестал оглядываться по сторонам и сосредоточился на девушке.
— Она не выглядела мёртвой.
— А со сколькими жмуриками тебя уже приходилось сталкиваться?
— Я много о них читал. У них должен быть необычный цвет кожи.
Мы оба изучали её. Небольшие участки лица, которые не были скрыты волосами, выглядели вполне себе здоровыми. Ноги выглядели гладкими и загорелыми. Та часть её спины, которая виднелась над обрезанными джинсами, была не такой загорелой, как ноги, но и не имела болезненной бледности. Даже кремовая кожа, которую мы могли различить сквозь разорванную заднюю часть шорт, выглядела живой. Выглядела прекрасно.
— Ну, я даже не знаю, — прошептал Майк.
— Она не мертва.
— Только потому, что она ещё не занялась разложением…
— Ну, ещё не занимается другими вещами. Такими, как опорожнение кишечника, например.
— Они что, срут? — в его голосе прозвучали удивление и шок.
— Ну, я читал об этом.
— Чёрт! Чувак, это отвратительно.
— С-с-с-с.
— Что значит с-с-с-с? Она в отключке. Если она и не мертва, то что-то с ней, чёрт возьми, точно не так. Давай посмотрим, как она выглядит спереди.
Когда он сказал это, моё сердце забилось по-настоящему сильно. У меня появилось горячее, трепещущее ощущение внутри, когда мы отважились обойти клетку с противоположной стороны.
Там мы присели на корточки и уставились на девушку.
Тем не менее, не очень большая часть её лица была различима из под скрывающих его волос. Лишь половина лба. Кончик носа. Неприкрытый волосами закрытый глаз. Она была примерно такого же возраста, что и мы, и выглядела весьма недурно, судя по тому немногому, что мне удалось разглядеть.
Её голова покоилась на левой руке, локоть второй высовывался из-под лица. Её правая рука, свисала с груди. Верхняя её часть прижималась к грудям сбоку. Блузка плотно облегала грудь. Сосок откровенно выпирал наружу.