А где трасса? Этот вопрос ставит в тупик. Где же она? Пару минут назад я видел её отчетливо по правую руку от себя. Сколько времени? Странно – тут не ловит сеть. Пойду на право.
И вот я шёл направо. Слишком долго, уже давно должна была появиться дорога на горизонте. Но голубое небо смыкалось с белыми горками, и никаких серых полос в помине не было. Это начинало пугать меня. Вновь крест. Если бы это был первый такой крест на пути, я бы испугался. Теперь это для меня обычное дело – кресты среди бесконечных холмов. Интересно, что на этот раз указали могильщики. Может, хотя бы на этом указано, кроме ФИО, ещё какая информация.
Если приложить голову прямо к уровню земли, то крест выглядел очень эпично. С моей точки зрения вид был такой – распятие в лучах восходящего солнца, слева и справа от него холмы, которые будто нависают над ним и вот-вот упадут. Я сделал снимок. Немного засветило, и я повторил процедуру. Уже лучше. Остался последний штрих – кто там похоронен? Бодрым шагом подошел к могилке и, щурясь от солнца, взглянул на табличку. Ого, там не только имя, но и адрес, год рождения. Иманов Сергей Владимиро…
Это моё имя…
Псков, ул. Л. Толстого д. 24 кв. 12
Это мой адрес…
1994-сегодня.
Это…
Руки тряслись. Зубы не попадали друг на друга. Холодный пот прошиб даже на пятках. Я начал озираться, но мой взгляд натыкался исключительно на бесчисленные холмы. Что за шутки? Кто это сделал? Я не нашел ничего умнее, чем крикнуть:
– Кто здесь?!
Мой голос прозвучал глупо, ведь никого здесь не было. Конечно, никого там не было. Это был сон. Все именно так. Слишком реальный сон, сейчас проснусь и пойму это. Улыбнусь, посмеюсь.
«Просыпайся же!» – кричал я. На удивление не помогло и физическое воздействие: я щипал себя, бил пощечины – все тщетно. Но если это не сон, то… Бред. Надо перечитать табличку, мне показалось.
Я вновь глянул на могилу, где уже под крестом красовалась, свежая параллелепипедная яма. Дыхание так и сорвало. Сердце дернулось в страхе, пробивая грудную клетку, но ему не удастся сбежать. Оно будет со мной до конца этого чертового сна. На табличке уже не было исчерпывающей информации обо мне. Лишь «НЕ СОМНЕВАЙСЯ.» красовалось на ней. Буквы были печатными, а в конце стояла точка в знак завершенности. Эта точка вселяла веру в эту явную чепуху.
Если я не могу проснуться, значит надо придумать что-нибудь, что сможет меня защитить, или вовсе унесёт меня отсюда подальше. Я пожелал оказаться спящим в палатке – не вышло. Я пожелал автомат в руки – ничего! Какой глупый сон.
А я все стоял и стоял как вкопанный. Пора бы уже принять действительность и рвануть с места, но нет, жду чего-то, сам не знаю чего. Взгляд все так же упирается в надоедливый мел. Как же я его ненавижу. Все, хватит тупить, надо предпринять хоть какие-нибудь меры. Беги! пронеслось в моей голове. Я повиновался этому голосу разума. Сюрпризы не кончались, это надгробие было только ключиком в мир бредней, который охватил все пространство вокруг моей персоны. Мне даже льстило, что создатель, который до этого прохлаждался у себя в обители, вдруг выполз и начал творить невообразимое и внезапное. Вбежав на очередной холм для поиска пути, я увидел прямо у подножия этого же холма деревушку. Пару минут назад её и в помине не было, когда я ещё стоял на предыдущем пике, высматривая трассу на горизонте. Но стоило мне узнать дату своей смерти, как было построено это поселение.
Всего пять перекошенных домов. При детальном рассмотрении я обнаружил, что на веранде кто-то сидит в кресле качалке. Уже сбегая с холма, в моей голове пронеслась мысль о маловероятной помощи со стороны незнакомца. Однако других вариантов мой напуганный мозг придумать не мог, и я решил плыть по течению обстоятельств. Этот кто-то оказался стариком, мерно потягивающим пиво; смотрящим куда-то вдаль, не отводя глаз. Он покачивался в своем кресле-качалке, и ему явно нравилась его жизнь. Спросите у такого старика – хотелось бы ему исправить те ошибки молодости, из-за которых он не осуществил своих мечтаний. Он ответит, что жизнь слишком прекрасна для бессердечного переделывания её сущности. Ведь смысл как раз и заключался в этих самых ошибках. Они привели его в этот тихий угол, где он встречает людей, посланных к нему самой смертью. И его это устраивает. Ему это нравится.
Итак, подбежав к нему и еле переведя дыхание, мои связки выдали нечто похожее на речь:
– Что здесь происходит? Это вы поставили тот крест? Минуту назад здесь не было… – моя речь была сбивчивой, но старик понимал, к чему я клоню.