– Нет, парниша, не я вколотил крест тот на место то, – он сказал это с почтением, но смотрел все так же вдаль, как будто говорил сам с собой, а меня тут вовсе не было.
– А кто же тогда это сделал?! – со стороны мой голос не был похож на мужской, да и на женский не тянул. Это был голос напуганного ребенка, которого родители заставляют есть кашу, от которой его воротит, угрожая ремнем.
– Мы не называем никак их. И помочь тебе я никак не могу, – он все так же смотрел вперед, и я видел лишь его профиль. – Я могу только открыть тебе дверь, за ней ты обретешь иллюзию спокойствия.
Такие мутные речи создавали иллюзию нереальности происходящего, но мозг постепенно адаптировался к тому, что происходит. Постепенно реальность накладывала на разум свои лапы.
– Открывай же, чего сидишь, – почти кричал я.
– Открыто, парниша, не беспокойся, – морщинистое лицо стало ещё более морщинистым в попытке улыбки. – А вот и они. Ты глянь, какие облака за собой они поднимают. Ну чем не ангелы?
Абсолютно неуместное замечание. Какие, к черту, ангелы, старый маразматик? А ведь с холма буквально слетают, четверо забеленных псов, стремившихся впиться клыками в моё горло. Я уже почти чувствовал укусы этих стервецов на своей шее, и через секунду размышлений о своей гибели я ворвался в хату. Даже здесь было от чего бежать. Комната была абсолютно пуста, лишь стул стоял посередине, а на нем лежал широкий нож длиной с локоть. Он был весь ржавый и явно тупой, но выбирать не приходилось. Если это действительно помощь, то не зря она придумана в это бешеном мире. Значит этот «нож» может как-то сберечь меня. Хотелось бы в это свято верить, а другого и не остается.
Я схватил этот ржавый кусок металла с ручкой и выпрыгнул в окно, ведущее в задний двор, скинув с себя свой рюкзак. Выпрыгнув в окно, передо мной уже не стояло никаких хат, а когда повернулся, я обнаружил, что выпрыгнул я из воздуха. Бред! Это просто не может быть правдой. Все эти фокусы с бесконечно появляющимися и исчезающими предметами – слишком не натурально. А вот собаки не пропали. Я решил взобраться повыше и там уже отбиваться вовсю. От этой своры далеко не убежишь. Они были уже близко, и у меня было всего пара десятков секунд, для поднятия своей туши наверх ближайшей вершины.
Мне это удалось без труда. Адреналин делал свою работу. Как только я укрепил свою стойку, первая же собака, разинув пасть, прыгнула на меня. Я наотмашь рубанул ей по лицу, затем чудом увернулся от второй псины. Первая упала замертво, третей я ударил с ноги по лицу. Ей это не понравилось, это было видно по тому, как она рвала глотку лаем. Четвертая повалила меня, в борьбе кое-как я умудрился её перевернуть и полоснуть по ней тесаком. Снова вернулась вторая, и её настырный характер сбросил меня с вершины. Пока мы катились кубарем в объятьях друг друга, я умудрился перерезать ей горло, а она умудрилась прокусить мне левую ладонь. Не успел я выпрямиться, как на меня налетела та самая третья. Она уже конкретно решила вгрызться в моё горло. Я удерживал её своим окровавленным орудием. Выждав момент, я вонзил ей палец в глаз. Это было неприятное ощущение, а для неё уж подавно. Она взвыла и попятилась, становясь лёгкой мишенью для рубящих ударов.
Её изрезанное тело впитывали солнечные лучи, когда я выпрямился и смог перевести внимание на то, что меня окружало. Вроде пейзаж все тот же – пустынный. Неужели это все? Ну, уж нет, позади меня оказалась пещера. Она была как раз в той горке, с которой я скатился. И как только я в неё не свалился? Она вела куда-то вниз. И снова позади меня раздалось знакомое шуршание. Что-то вновь бежало ко мне, желая крови. Вдруг из пещеры раздался ещё один стариковский голос, на этот раз женский.
– Милок, иди сюда, я уже и освещение тебе сделала, – сказала бабушка с факелом в руках.
Действительно, по стенам пещеры были расположены факелы, освещающие эту безнадегу. Но все же я не торопился шагнуть в эту бездну. Она пугала меня не меньше, чем эти «облака» на горизонте. Там бежал кто-то побольше собак. И как только я услышал едва заметный намек на стук копыт, все доводы остаться под небом растаяли.
– Что кроме света вы можете мне предложить? Вот мне тут нож подарили, – я мог уже улыбаться, явно схожу с ума.
– Вот тебе веревка, – она бросила моток верёвки с палец толщиной и, как-то слишком резво для своего возраста, двинулась вглубь.
Буквально через пару секунд я остался стоять у входа, а её и след простыл. Верёвка? И что мне с ней делать, даже вешаться не на чем – ни одного дерева. Я повесил этот моток на свое плечо, и, окрестив освещенный туннель крестным знамением, вошел. Я человек не сильно верующий, но в такой ситуации никакая помощь не будет лишней даже воображаемая. Сама мысль, что все обойдется, что я со всем справлюсь, поднимает настроение и заставляет противостоять безмозглой выдумке Демиурга.